Облом

За рекой в румяном свете
Разгорается костёр,
В красном бархатном колете
Рыцарь едет из-за гор.
Ржёт пугливо конь багряный,
Алым заревом облит,
Тихо едет рыцарь рдяный,
Подымая красный щит.
И заря лицом блестящим
Спорит - алостью луча -
С молчаливым и изящным
Остриём его меча.
На плаще изгибом чёрным
Заметая белый день,
Стелет он крылом узорным
Набегающую тень.

Россия - это пуп земли?
А от кого же пуповина?
Мы поискали и нашли:
Татары - это половина,
А половина от хазар -
(точней сказать - от каганата)...

Сейчас начнётся здесь базар,
Все православные "робяты",
Читающие по слогам,
И не осилившие Тору:
Текст сложный, не по их мозгам,
Взревут:" Такому, блин, позору
У нас вовеки не бывать!
Мы - пуп земли и всей вселенной!
Не мог татарский хан в кровать
Ложиться с девушкою пленной!"
Потом облают каганат,
Посетуют, что вновь евреи
В...

Полынь рта, снег волос, ветер пальцев,
заплаканные солнцем глаза младенца, пустыня глаз мудреца.
В скупой, дребезжащей серостью осенней системе координат,
наскребаю сведенную сталь струны в окне уходящего поезда света.
Кричащие кошки, где-то рядом, их металлического скрипа когтей
ищет глиняная дощечка души.
Стреляю метафизической скукой волхва в каменное сердце ноября,
в вырванные волосы светила, в слепоту небесного ока,
в охрипшие связки ворон на проводах ветра.
В невзрачном небе...

Тот вечер летний был спокоен,
Лишь дождик чуточку облил
Струёй прохладной нас с тобою,
Прощанье наше он судил.

С моей щеки слеза скатилась,
Но незаметно для тебя
В дожде вечернем растворилась,
Когда ушел ты от меня.

Ты не сказал, увы, ни слова,
Причин понять я не смогла.
Тебя я не увижу снова,
Теперь нас отдаляет мгла.

Меня же успокоит ветер,
Забыть поможет обо всем.
И канет в бездну летний вечер,
Когда побыли мы вдвоем.

Босфор, Стамбул, далеко позади, мрак и запах
гари, смог, а ты не смог, ни видно, ни зги, зиг-
заги удачи, под уздцы вола вели, двое, не воя,
был на воле, воля и сила духа, музыкант на,спи-
не, с флейтой в руке, цветение чая, иероглифы
вместо букв, по небу драконы, как иконы, обла-
ка, стон, стол, яства вокруг, ласточкино гнездо,
утка, едим кота, вступаем в объятия, Китая, счи-
тая ворон-какаду вслух, перелётными птицами,
на юг, делать, не делая, как испуг,падают цветы
с неба...

А я буду, я буду смеяться,
Не сломать меня, грязью облив.
На краю я смогу удержаться,
Манишь зря чёрной пастью обрыв.

Был обманут учтивою речью,
Зря поверил — для них я чужой.
И усталость мне давит на плечи,
День сегодня был длинный такой.

Чтобы я не сказал — не поверят,
И всё против меня обернут.
В угол загнан и раненым зверем,
Я рычу, а они не поймут.

А они не поймут что мне надо:
Здесь тепло и ошейник не трёт,
Предлагают похлёбку наградой.
А во мне зверь их цепи все рвёт...

Кипячения точки достигнув,
Варят суп, но едят остудив.
И не злись, даже если обидно,
Кипятком чувства разум облив.

Черезмерно горячая пища,
Обожгёт и ты вкус не поймёшь.
И вспылив, повод к ссоре отыщешь,
И к обидам причину найдёшь.

От ожогов мучительны раны,
И зажив, оставляют пятно.
Кипяток злости чувство обманет,
Обожгёт тех кто рядом оно.

Чувств огонь нужен чтобы мы грели,
Чтобы было теплее всем жить.
Чтобы мы не сжигая горели,
Их умом нужно чуть остудить.

Чувств огнём...

Затянули гайки, да не по резьбе,
И ее сорвали на болтах в судьбе.
И судьба ломается на куски, на части,
В ней проблемы падают, прямиком на счастье.

Вы судьбы Вершители, случая Механики,
Что же вы смешали всё, грязью облив пряники?!
Что же вы пустили всё, здесь на самотёк?!
И в судьбе на голову, рухнул потолок.

Черви под землёю, уцелели в ней,
И теперь изломанных, кушают людей.
Но мороз ударив, их поубивал,
Век в судьбе стерильный, ледянной настал.

Чувства все замёрзнув, стали...

Морозец щипит щеки,
Слегка, теребит нос.
Но нет зима, все сроки
Твои февраль унес.

Еще метель бушует,
Беснуются ветра.
Но это все впустую.
Весны пришла пора.

С деревьев снег, подтаяв,
Комками вниз скользит.
И дятел весну славит,
Ударником гремит.

Снег уплотняться начал,
Местами потемнел.
Пилы не слышно плача
И бор повеселел.

Зимой, был как хворобый
Печален и угрюм.
Теперь совсем особый
Весенний слышен шум.

Стучит капель ритмично
Полуденной парой.
И всюду дух...

Там лазурь в небесах, там весна брызжет солнечным золотом,
Лед скрошив на реке, обнажила уступы холмов.
Ветер бродит в лесах, поломал сухостой, словно молотом
И пригладил до блеска ставший серым снежный покров.

Плыл по зорьке на лодке, разбросав крылья весел натруженных,
Ветер брызги в лицо, как мальчишка, играя, бросал.
Мимо гор меловых, мимо плесов и кос отутюженных,
Опустивши ладонь, след на темной воде протесал.
А вставая, светило жидкой медью облило утесы –
Дивногорья персты...