Облако

Ветер принёс, запах белых цветов
Дразнит словами, мальчишка ветров
Дух волшебства, скрасит облако пыли
Может любили, а может учились
Помнить и верить, крылатые фразы
Темные рыцари, дарят нам злато
Не догорают, пожаром закаты
Искры из звёзд, засыпают мой взгляд
Звездное платье, сгорела тетрадь
Фразы без смысла, сжигали мосты
Ночью в дали, догорали костры
Пламя веков, навсегда уходило
Ты не спешила, просто бродила
Ночь холодна, и поступки тверды
Льдом покрываются реки и ты
Холодом...

Смотри на облако, оно растаяло,
Дождём по капле пролилось в твою ладонь.
Иди ко мне родной, отбросим правила
И разожгём любви невиданный огонь.

В глазах, как в радуге, сиянье истины,
Позволь ей взять ещё и цвет души твоей.
Скажи что ты не рад тому, что вместе мы,
А если рад, скажи мне: "Будь навек моей!"

Зацепим ласками обоих полностью,
Наполним явью все нескромные мечты.
Места же наших тел, покрытых скромностью,
С согласья примем за съедобные цветы.

Пусть мир завидует...

Я сердце нарисую огнем,
И пошлю к тебе целуя,
В нем радугу проведу,
Для воскресения над землею.

Поднему тебя на облако,
Безбрежной нежностью укрою,
Окуну только в одну погоду,
И быть ей только весною.

Унесу на ней к рассвету,
Чтобы любоваться тобою,
Открою крылья свету,
И поднесу царство земное.

В нем открою все дверцы,
На вопросы найду ответы,
Если парой стучит сердце,
Нам подвласты все ветры.

Я в них поцелую твои руки,
Которые любовью меня греют,
Пусть...

Летняя летаргия
в лицах лилового вечера –
это бредни тепла и полунагие тела,
подсвеченные
бурым загаром;
это ночь – вдвойне скоротечней,
а значит, вдвойне горячей, как обрывки
будущей памяти,
где прекрасное,
неосязаемо-южное –
лишь дуновенье на чьём-то лёгком запястье,
лишь тающий лёд в недопитом стакане виски.
Ни звука, пока пророчит молчанье,
случайно повисшее
между столетних хвой
в медленном воздухе…
Тсс…Падают искры воды на ладонь,
ласково плачет зелёное море;
и...

000
Истории нашей следы
Только в старых книгах
Остались жить...

000
Истории стариковские шаги
Сквозь пожелтевшие страницы книг
Ведут меня за собой...

000
Почему так случилось- не знаю.
Над старым учебником истории склонившись
Я сочиняю хокку...

000
И в старой книге я читаю
Про давно ушедшие века,
Генетическая память во мне стучит...

000
Я кончил школу много лет назад,
Но старые учебники истории
Меня возвращают в детство..

000
Люблю старые учебники истории,
В них...

Я неподвижно сижу, ведя счет времени,
Прислушиваясь к его бесшумному полету,
Лишь биение сердца покинутого дома,
Будоражит душу рвущуюся на свободу.

В окно мне виден кусочек яркой синевы,
На нем облако, как вздутый ветром парус,
Отчаливает в неведомо далекие страны,
Зовя за собою в бездонно синий ярус.

Где проворные ласточки пересекают луч солнца,
Напоминая солнечный образ детства,
Где ласково машут ветви старой березы,
Прорезая полумрак грядущего наследства.

Пылал восход над лесом беловьюжным,
Над таинством зари гадали ветры,
А облако прозрачное, жемчужное,
Рассыпалось снежинками по ветвям.

В тяжёлых, неподвижных кринолинах
Мерцали сосны в розоватых тенях,
А солнце - цветом ярче апельсина
Вплетало лучик чуда в сновидения.

Танцующие вьюги просыпались,
Кружились в осиянно-светлых далях,
А мне, с утра такое намечталось...
C рассветом расписаться на скрижалях-

Скрижалях неба, трепетно и нежно
Негаснущим, искристым перламутром...

Ей конечно же и невдомек,
Пролетело уже столько лет,
Как в душе я своей одинок,
И погас глаз сияющих свет.

Я не чувствую рядом тепла,
Шелковистых, как облако, рук,
Поселилась на сердце печаль,
В страшных шрамах родное от мук.

Но когда опускается тьма,
Лунный свет озаряет дворы,
За окном представляю тебя,
Как в объятиях нежишься ты.

Как же мог я любовь отпустить,
Для меня этот миг роковой,
Мне бы стоило все позабыть,
Как она. Рядом с нею другой.

Я, увы, не такой человек...

I
Из пурпурной розы
вырезав нежную смерть уходящего дня,
там где плачут тени горных ручьёв,
и скитается небо пустой мостовой,
мы играли в огонь и воду
на выжженных травах дорог,
а солнце, всего лишь, хотело покоя,
а позади
скитались голодные стаи волков,
приветствуя холод полной луны,
над полной грудью земли,
залитой пунцовой кровью…

II
В позолоченных косах ветвей
я осенним покоем дышал,
я бежал, не спеша, на восток,
за туманный багрянец гор,
где раскинулись ветра ключи...

Тридцать третья параллель,
Аномалий колыбель –
самолеты курс теряют
и в порталах пропадают,
появляются пришельцы
в Розуэльском инциденте*.
Не спокойна широта!
У Бермудов будоражит -
в глубине морской кураж,
то ли черти, то ль атланты,
волны ставят на дыбы,
и несет суда как щепки
по течению Гольфстрим,
там Нептун воронки лепит
круговертью из воды,
и у дна в последнем танце
извиваются угри…

Дальше, линией прямой,
под угольник, сапогами,
интервенций параллель
по Востоку...