Обидный

Стали дни длиннее,
Стали ярче краски.
Ехал по лыжне я
Тёплым днём февральским.

На общенье падкий,
За слова отвечу.
Вдруг, гляжу в распадке,
Группа мне на встречу.

Вот она - награда,
Не считая снега.
Как в лесу мы рады
Встретить человека!

К этой группе ветром,
Или даже птицей -
Настроеньем светлым
С кем-то поделиться!

Как легко одеты,
А мороз за двадцать...
Глянул: в группе этой
Сплошь одни китайцы.

Бросил непредвзято:
«Чудная погода!»
И спросил : «Ребята...

Кому – дано, кому – не очень,
Кто – никакой, а кто – горазд!..
Одним – хоромины и почесть
Другим – забвенье и нора…

– Неважно, – выведет философ.
– Обидно! – выпалит стрелок.
Посмотрит власть имущий косо,
И новый утвердит налог.

– Живут и хуже, – скажет нищий.
– Мы все помрём, – промолвит друг,
А женщина, войдя в жилище,
Поднимет заскучавший дух…

– Подумаешь, и нам досталось!.. –
Споёт кудесница в ночи,
И убедившись, что… немало –
Сочту смешным высокий чин.

Упругость...

Я устала от того что жизнь становиться серой,
Я устала от того что мир становиться черно-белым,
Что есть сегодня а что будет завтра
Добро и зло воюют, что не правда?
Надоело в жизни ходить на поводу,
Я лишнего не знала, но знала куда я иду
Это черно-белое кино уже достала,
Уличных семей уже не стало...
Ложь и не правда парит где-то там
Как я хочу что бы все стало по местам
Ты же понимаешь что говоришь не правду,
И за это ты ждешь награду?
Может хватит лжи и всех обид,
Ведь от...

Голова у "науки" трещит,
Кто первый Яйцо или Курица?
Обидно стало Петуху.
Как Люди про себя, всем врут!
Что Бог их делал целую неделю?
Да складно излагают так,
Что женщину в «ребро» загнали.
Но если это так? Тогда и курицу туда.
Все споры вмиг утихнут.
Раз Курица произошла с ребра,
Тогда Яйцо из Курицы!
Но так как Петух от науки далёк,
Тогда надо правду нести всем в сознанье.
А, правда, одна, как начало начал,
Что Женщина – МАТЬ!
И не надо нам врать, про ребро.
Не сотвори...

Поручик двадцати шести
годов,
прости меня,
прости
за то, что дважды двадцать шесть
на свете я была и есть.

Прости меня, прости меня
за каждый светлый праздник дня,
что этих праздников вдвойне
отпраздновать случилось мне.

Но если вдвое больше дней,
то, значит, и вдвойне трудней,
и стало быть, бывало мне
обидней и страшней вдвойне.

И вот выходит, что опять
никак немыслимо понять,
который век,
который раз,
кому же повезло из нас?

Что тяжче:
груз живых обид
или...

Не спорю я,

и что не говори,

не вижу смысла

в этакой докуке,

Когда кричат, визжат

вздымают в небо руки -

В надежде доказать себе и небесам -

Что прав всегда один - Я Сам!


Не ссорюсь я,

Когда обидные слова

летят, как пули

сердце раня,

И душу вывернуть не прочь...

Чтоб только успокоить бурю.

Любя Тебя готов помочь -

Приняв без осуждения -- Любую...

Закат стоит такой багряный,
Как будто горизонт горит.
И кажется, что день прошедший
С идущей ночью говорит.
Ах как обидно, что мгновенье
Для встречи им отведены,
Но те счастливые минуты
Принадлежат лишь им одним.
День синеглазый тихо шепчет:
«Как я тебя родная жду.
Хочу чтоб знала пред разлукой
Как сильно я тебя люблю.
Ресницы чёрные закроешь
И снова мгла нас разлучит,
А я хочу побыть с тобою
Свиданье дивное продлить.»
И ночь в ответ: «Послушай милый!
Ну как же нам с тобою быть...

А не болтаться ль иным, на берёзах,
коль Революция грохнет сих, в буре?!
Ветер-сподвижник, в их странности позах,
лишь колыханием, да к каждой фигуре,
в коих надежды, желания, вопросы
сгинут, в мгновения с жизнью разрыва...
Души погибших ( Не вы ль, Альбатросы? ),
уж не летать вам в мечтаниях порыва,
иль не порхать, словно бабочки, роем...
Счёт недовольных, кошмар увеличит...
Спесь равнозначна болячке, аж с гноем.
Стоит лечить ли? - Ведь мрак обезличит...
Может не надо и смерти...

- "Я слышал, вы приехали на свадьбу
И громко заявили тёте Броне
То, что и жениху не надо знать бы,
И вам потом в глаз дали на перроне...

Обидно, понимаю, извините,
Сам потрясён и даже огорошен"...
- "Какой перрон? О чём вы говорите?
Платформочка паршивая, не больше.

Таки болталось там каких-то трое..
Ну, дали в глаз, спасибо, не убили.
А больно было только тетё Броне,
Когда её с перрона уронили".

Досталась мне эта сухота:
Писать обидные стихи,
Как будто неразумный кто-то
Их вжал, в горячие мозги

Не гром то грянет - баба кличет,
Не перекрестится мужик
И не улыбкой, злобой тычет,
Внезапно оскорблённый миг

Я б закричал, но все чужие,
Чтоб с потом глупость проявить:
"Дебилы ходят, как благие!"
И руки с Понтием умыть,

Но встал в глазах завесой мутной
Её греховный, чёрный рот
И по душе толпою жуткой
Гудит и топчется народ!