Обездоленный

сейчас в эту минуту
куда то тихо уходят люди
в городе весна
и луна за окном повисла на ветке
безразличная смотрит в упор
ей отчего то тускло
наверное от всех президентов мира
от того что даже фонари играют роль
бессонно плещут вглядываясь в лица
и толпы обездоленных фотонов
(подумаешь элементарные частицы)
уходят в тьму потоком иллюзорным
последнюю улыбку отдавая смерти
не встретив родины на своем пути
исчезают потерянные выгнанные из жизни
и рабство что с голодом на ты...

До рассвета, странствуй, до рассвета,
Мой милый лучик – ты уже в пути?!
Мне неведомы, бескрайни расстояния,
Их чувствую лишь краешком души…

Поспеши, уж, долгожданный поспеши,
Коль близок миг – ладошка на груди,
Сочтены часы у обездоленной мечты,
Жду с рассветом, только, прилети…

Я приму тебя, любимый, и без слова
Грусти всех несбыточных ночей,
Обниму тебя, родимый, что не ново,
И растаю вся в могуществе лучей...

От рассвета, властвуй, до рассвета,
Мой милый лучик - вот уже в...

Ничего я не крал у Есенина,
Сам свои сочиняю стихи.
Как и он, глядя в небо осеннее,
Каюсь я, совершая грехи.

Как и он, остаюсь неприкаянным,
И бывает, что горькую пью,
Как и он, я бываю отчаянным,
Без надежд оказаться в раю.

Тоже сильно тоскую по маме,
И когда остаюсь я один,
Все мечтаю утешить словами,
Мол, не очень плохой я ей сын.

Как ему снились старые хаты,
Бездорожье, рязанский простор,
Снятся мне на реке перекаты
И вершины заснеженных гор.

Как ему жалко мне...

Падение.
Толерантность смерти.
Самобытность замкнутого пространства.
Выцветшие губы не ветру,уносящем мысль.
Хрипота в прокуренном голосе любви.
Идиотский смех ребенка-дауна,
Кому суждено свершить Великое.
После чего Чело возымеет по периметру Разума Ореол Гения.

Колесо в движении.
Паутина искривленных измерений.
Обрывающиеся следы на краю бездны.
Глаза очарованные затмением.
Муравьинная дрожь по коже.
Круг на земле нарисованный одиночеством.

Падение.
Осенние пейзажи вселенной...

Я поеду, поеду в свой город!
Окунусь в неприглаженный быт,
В милый, с детства знакомый мне говор,
И пойму, что я напрочь забыт.

Все тропинки-пути истоптали
Миллионы других башмаков.
Все слова, что рвались из гортани –
У других рифмачей-мужиков.

Волга та же, а всё же другая.
Мутны воды, а были светлей
И не радуют взор. И пугает
Обездвиженность кораблей.

И в глаза раньше так не бросалась
Обездоленность ветхих домов
И какая-то серость усталости
Всё видавших хазарских холмов...

На Земле мне веками позволено...
Быть...
И заметно
Безумной…
И хитрой...
Над судьбою
Смеясь...
Обездоленной...
В беспардонной
Безудержной
Битве...

Хватит кланяться...
Хватит...
Беспечно...
Изнывая от странной
Тоски...
Позволять
Надевать
На Сердечность...
Ложных истин
Тугие
Тиски...

Ну, глядите с укором.
Кто первый?..
Будет маской
Кивать
Мудреца?..
Обезболила
Память
И нервы...
Старый мир мой
Сгорит
До конца…

В пьесу жизни
Добавлю
Приписку...
Ах, суметь...

Повернута вверх острым углом гексаграмма,
Отсвечивая космоса круг меридианом,
На верном пути плыл когда-то Васко де Гаммо,
Вот только сместился тот вектор коллинеарно.

Под западным ветром восточные земли преснеют,
И соли той не вернуть, поменялась духовность,
Болезнью, от флага подхваченной, ментальность болеет,
А волю былую затерла беспрекословность.

Мудрейшей Сенат, декламируя на бранном поле,
Научит детей умирать за великое дело,
Напрасно рождения ждут: генофонд обездолен,
Душа...

Бог землю сотворил и создал твердь.
На день седьмой почил Господь без дела,
И было любо-дорого смотреть,
Как воинство чирикало и пело.

***

(Я не знаю как вас, а меня красота не боится
На полях среднерусской до боли родной полосы.
Вот ещё одна бабочка рядом со мною кружится,
Грациозно садясь на мои выходные трусы.

Яркий цвет лепестков городской суетой не загажен
И опасен для женских сердец как ночная свеча.
Впрочем, гостья моя, может статься, не бабочка даже,
А самец бабочковый...

Очень важная глава
Говорю я без усмешки.
В ней ценнейшие слова
Без натяжки и издержки

Были людям вменены
К исполнению жрецами
Или Богом племенным
С высоты - судите сами.

Десять заповедей те,
Что мы с детских лет впитали,
В подсознанья темноте
Путь в подкорку пробивали.

Чтобы мы вели себя
Впредь достойно и красиво,
Заповеди в тексте я
Ниже выделил курсивом.

Мудрость высшая жрецов
Собрала их воедино.
Простота великих слов
Извинит...

Иглой звенящей, тишина,
Тревожит мозг и жалит нервы.
Испить положено до дна
Немую боль. И снова первым.

Ты царь и бог, скопец и рвань,
Палач и прах безвестной жертвы.
Поэт, вот ночь, очнись и встань
И пробуди слепые ветры.

Тебе предсказано найти звезду
И взять ее в ладони.
Нести доверено мечту
Тому, кто слаб и обездолен.

Проси в мольбах волшебный свет,
Получишь столько, сколько надо.
Есть в космосе на все ответ
И истина – всего лишь правда.

Взаимность счастьем назови
И...