Ну слава те господи

Помоги Ты мне Господи выстоять,
И от гнева в безумство не впасть.
Не взорваться и чувства не выплеснуть,
И себе, этим жизнь не сломать.

Помоги Бог, дай духу смирения,
Чтобы разум мой гнев подчинил.
И на буйство и сердца волнение,
В уме было достаточно сил.

Нет победы важней и труднее,
Чем в себе над собою и тот,
Кто себя победил, бед сильнее,
И по совести в мире живёт.

У судьбы много образов-ликов,
Каждый миг может всё изменить.
И проблем и забот гнева криком,
Никогда не...

... не отстали они от того, что задумали делать, и построили башню размером со Вселенную.

В тысячелетьях выросла
Безбожная вселенная.
Твердь небосвода превратилась
В бесконечное пространство.
Адамовы потомки уплотнились
В клетки из молекул.
Их души порабощены
Телесным смертным вожделением.
Христова вера, моральная потребность
Вечной Жизни в Небесах
Утратила влияние на механическое сердце,
Качающее механическую кровь.
И так
Аморальное бытие всё более
Закрывает от...

Кому война несёт богатство,
Кому победу, смерть врагам,
Для большинства война есть б...во,
Несправедливость в мире там.

Опять гремит, и сыплет градом,
Опять в подвале смерти ждут,
Опять полезли эти гады,
И на окраине, враги умрут.

Молимся мы о спасении,
Мечтаем о высшем небе,
В Духе все ждём воскресения,
У Бога попросим хлеба.

Жажду утолить мечтаем,
Взлететь до небес хотим,
Мира на земле желаем,
Праведность души храним.

Небесных пространств желая,
Горнего мира жители,
Законы их почитая,
Всевышнего сослужители.

Кто нам оформит дарственную,
На космоса бесконечность,
Благостно государственную,
Жизни небесной вечность?

Так возоплю в мой посмертный день
Из-под пыток обухом или плетью.
Но можно винить и усатых тень,
Что опутала нас безбожия сетью.

Как велик человек!
Богом речен Благою Вестью.
К катастрофе двадцатый век
Он привёл обезбоженной лестью.*

Накликаются тени в наш мир,
И усатых, и всяких прочих.
И сюда уже властен вампир
Из подземной, удушливой ночи.

Здесь уж некому нас пожалеть,
Божьей Милости нет в преисподней.
Наш двадцатый, ядерный век
"Очертил" предел воли Господней.

Чтобы...

Знаю я, что я не заслужил,
Божей милости, но тщу надеждой душу.
Что поможет Он и хватит сил,
И печалью, мир жизнь не разрушит.

Мы живые, все не без грехов,
Но за них, лишь сами мы в ответе.
И мой грех — из дел моих и слов,
И лишь я, им жил на белом свете.

В настоящем, мелкой стежкой следа,
Между «до» и «после шов сшивал.
И ищя святыни, грехи ведал,
И найдя веселье, печаль знал.

Мир сожмёт и как бы крепок не был,
Не уйдёшь, за сил своих предел.
И упав, придавит к Земле небо...

Равенство и братство-
Бедствий всех начало.
Время для богатства
Наконец настало.

У нас всего сегодня вдосталь:
Дружи верхами, будь готов!
Мы родом все из девяностых-
Лихих, но милых нам, годов.
Пока вы все митинговали,
Вздыхали по СССР,
Мы недра все к рукам прибрали:
Бери, Рокфеллер, с нас пример!

Мы везде, где пахнет
Углем, сталью, нефтью.
Маркс, наверно, б ахнул
От таких процентов.

Мы коммунизм себе и внукам
Давно построили, ха-ха!
Вам, демократам, всем наука.
Вам...

М/олю, Боже, сохрани.
О/чень мрачно ходят дни.
Л/ет мне больше подари.
И/ чтоб больше мне тепла.
Т/ает жизнь, приходит мгла.
В/сюду видишь, светлый глаз.
А/х, спаси, от боли нас.

...Мы третьи

У кукол неизменны Роли.
Един в театре Зритель.
В декорациях из Боли
Трепещет Исполнитель.

Куклы – наши тела; роли – рождение, жизнь, смерть; театр – внешнее Бытие; зритель – Триединый; декорации – судьба; боль – уплотнённое до безжизненного страдание; исполнитель – наше Божественное Я («Я и Отец – одно»).

Мы память чтим вождям и разным прочим,
Стоят они везде про между прочим,
Пролетариат цветы к ногам несёт,
И Ленину воздаст признанье и почёт.