Ну да засучив рукава разгребаем

Паутинкой извилистых улиц
оплела нас в тот вечер Москва.
Мы шагали, от ветра сутулясь,
зябко пальцы втянув в рукава.
Осень била листвяной метелью
по окошкам озябших домов,
и тянуло прогорклою прелью
из заброшенных, старых дворов…

Фонари оплывали, как свечи,
дождь рыдал в водосточной трубе,
а мы шли, спотыкаясь, навстречу
поманившей нас пальцем судьбе.

Два рукава, два берега реки.Из вод небесных шьется платье лету.
Молчит портной, строчит себе... Из книг пустынь любовно выкроит сюжеты.
Молчит река, и рыбы в ней молчат. Рыбак на карауле предрассветном.
Ползет змея , высоким летним травам рассказывает шепотом секреты.
Страна, где сладкое не станет горьким, поет любовь и горкам и пригоркам.
Поют на сотнях скрипок сотни струнок. И черный крот по звуку роет норки.
Воздушный шар пульсирует, по Солнцу сверяя ритм, и розовые блики
летят над...

Что ж, Встреча состоялась! Долог путь
Был к ней ниспосланный судьбою,
И Вас коснулась я чуть-чуть
Своей горячечной рукою.

Почувствовать прикосновенье
Вы в полной мере не смогли:
Для Вас я только отраженье -
Вы сами слишком горячи.

Нет, не судьба свела нас с Вами
Сама я сшила рукава,
Чтоб невзначай смогли руками
Наткнуться. Кругом голова!

Свершилось, сбылось! Как поверить?
В несбыточную явь мечты,
Или рассудок свой проверить –
В бреду я говорю Вам «Ты»?

Но нет! Случилась...

Как хорошо. Тобой переболела.
Теперь спокойно я в глаза смотрю.
Тогда – молчала, думала, горела,
И даже к рукаву, тайком, не смела,
Ну, а сейчас – я больше не горю.

Но не остыла, вовсе не остыла,
Теперь другим кружится голова.
Он терпелив. Его душа красива.
Достоин он, чтоб я ему слова
дарила светлые, свою дарила душу,
и этих слов, я знаю, не нарушу.

Кружится ветер буйно-запоздало,

из подворотни выметает сор.

Слепое солнце светит скудно-мало,

не согревает дом и дол, и бор.

На улице - Ноябрь и пахнет холод,

негретыми руками в рукавах,

что поднимают, куртки синей ворот,

и снова поправляют в волосах,

простую ленту, что летит в порыве,

за сыростью, и за косым дождем...

А в небе плачет облако в надрыве,

и нависает грозно над зонтом.

Скорей в уют, согреть ладони,

и обсушить одежду у тепла,

и с грустью...

Себя узнавать в нарисованном имени
Так странно, как танец под полной Луной
Я здесь, я пришёл, а теперь отпусти меня
Сквозь тёмное небо. Сквозь воздух ночной.

Я шёл очень долго. Считая мгновения
Травой прорастал меж разрушенных стен
стрелой проносился, блестя оперением,
Писал свою летопись кровью из вен...

А время струится под пальцами Вечности -
Потоки, лагуны, слова-рукава...
На коже давно выжжен знак бесконечности,
Привычно под инеем гнётся трава

Вот мост. Непривычное...

Я не жалею о растраченных деньгах,
Не место им в чулке иль под диваном…
Я не жалею о разорванных стихах,
Поросших усмиряющим бурьяном…

Я не жалею о печали и тоске,
О вытертых слезинках рукавами…
Я не жалею о сорвавшейся листве,
Растоптанной чужими сапогами…

Я не жалею о влюблённости в тех дам,
Что душу приносили в жертву бесу…
Я не жалею о ходьбе по головам
Букашек, расстелившихся по лесу…

Я не жалею о молениях слепых
Чужим богам, своих не признавая…
Я не жалею о растеньях...

В стране грехов прорыли ров,
У замка короля грехов.
Увидеть, чтобы ранг грехов,
Когда бросать их будут в ров.

Купаются в грехах грехи,
Строят династии свои.
И рва чернильная вода
Чернее стала, чем была.

Грешат грехи тех водах рва,
Другим грехам рвут рукава.
Чтоб превзойти других в грехе,
И плавать в грехотворном рве.

Я подарю тебе огромный Вавилон с его огнями.
Я подарю тебе святу Александрию да с ее стихами.
Я подарю тебе огонь, что Прометей зажег для нас.
Я подарю тебе костер, что освещал Парнас.

Я подарю тебе судьбу, что выбрала сама
Да заберу одежы, те что для судьбы раба.
Я подарю тебе кусочек счастья своего
Хотя ты счастлив уж давно и без него.

Я подарю тебе рассветы,
Неважно, с кем ты там и где ты.
Я подарю тебе слова,
Что у богини рукава.

Я подарю тебе тепло,
Пока совсем не...

Укоренилась ночь на фонарях
Чернильным деревом
В росе мигающих созвездий.
Лучами звезд приглаживая звуки,
Она стоит в дверях,
Пока закрытых для зари.
Она не помышляет о победе
Над светом. А невидимые ветви-руки
В широких черных рукавах
Обняли землю - лишь до половины. Смирив
Своих вассалов ненадолго прыть,
Земля вдыхает оромат опавших листьев.
А дело швах:
Листва на грани тленья...
Под древом ночи улицы, дворы
Впитали негу темени и лени,
Покорно ожидая вход зари.