Ножик в спину воткнул

С утра Олег ввалился в офис,
Сорвав при этом дверь с петель.
Бумаг он стопку опрокинул,
Кружит по офису метель.

За стол уселся Синюков наш,
Собрать бумаги не дано.
Воткнул он гарнитуру в ухо,
Глядит задумчиво в окно…

Потом как вскрикнет, как завоет,
Видать, клиент ему звонит.
Печати ставит он, не глядя.
Учись-сидит, руководит.

Цветы на окнах вмиг увяли,
Еще немного - стекла зазвенят.
Звонки и крики, суета и факсы,
Так на работе дни летят.

Поговорив о...

Распустили липы лапки,
Укрывая парк в тени,
На забытой всеми лавке
Мы сидим с тобой одни.

Отколупываем краску,
Выковыриваем гвоздь,
Режем ножиком с опаской:
Не заметят нас небось.

Я твоё оставил имя
На рассохшейся доске,
Ты же ножками босыми
Пишешь имя на песке.

Я добавить к половинке
Знак "равно" не тороплюсь.
Жду, когда ты на тропинке
Нарисуешь пяткой плюс.
21.08.08

Город без домов - там, где мы живём.
Ходим без дорог. И так день за днём.
Мы всё чаще прочь уходим от себя.
И всё чаще врозь все наши слова.
Ты забудешь боль в припадке под дождём.
Ты забудешь страх, в котором мы живём.
Ничто ни о чём. Кто ты и когда?
Зачем и за что? Да вот просто так.

2

Мне навязали то, чего я избегал.
Двери на замок. Я лишь этого ждал.
Я хотел быть сильным, а оказался бессилен.
Моё сердце насквозь проедает истерия.
Смешаны краски в переменчивом небе.
А мы...

В серых оврагах,
В жёлтых кустах
Бродит пастушья
Тишь-скукота.
Хмуро ворчит
На сукотную суку;
Ловит дождинки
В шершавую руку;
Ножиком скоблит
Резину кнута -
В серых оврагах,
В жёлтых кустах.

Сумка кирзовая
Трёт о бедро.
Где-то свершаются
Зло и добро.
Где-то над тучами
За небосклон
Падает связка
«Союз-Аполлон».
А по оврагам
В жёлтых кустах
Бродит пастушья
Тишь-скукота.
Путает ноги
В кнуте-простоте,
Как при Иване
При Калите...

Уже от мыслей никуда не деться.
Пей или спи, смотри или читай,
Всё чаще вспоминается мне детства
Зефирно-шоколадный рай.

Ремень отца свистел над ухом пряжкой,
Глушила мать штормящий океан
Вскипавших глаз белесые барашки,
И плавился на нервах ураган.

Отец прошел войну, он был военным,
Один в роду оставшийся в живых.
Я хлеб тайком носил немецким пленным,
Случайно возлюбя врагов своих.

Обсосанные игреки и иксы
Разгадывались в школе без конца,
Мой чуб на лбу и две блатные...

Меня поднимает вверх
Лифт шифрованных нажатий
Бесконечная гильотина
Тысячестраничного платья
Работы полчищ городов

Луч света в грудь воткнулся
И капля солнечного воска
Разбила линзу телескопа
Ход эволюции споткнулся
Путь примагнитит Пенелопа

Нацеленно стремит к вратам зачатья
Объект влеченья — центр битвы
И будущего перст сверкает
На лезвии Оккама бритвы
В гвоздях любовного распятья

И растворятся сердца створки
И внутрь ворвутся легионы
Потоком векторных ударов
Проникнут...

Заждались салазки
Яркой зимней сказки.
Вьюга вьет колечки
На застывшей речке.

Свесились с рябинок
Гроздья красных льдинок.
На соснах, у опушки,
Белые макушки.

Ребятишек стайка,
Ну-ка, догоняй-ка.
Побежим вприпрыжку
За соседом, Мишкой.

Мы смеялись, веселились,
Отдохнуть остановились.
И решили у леска
Мы слепить снеговика.

Начерпали снега
Из самого неба.
Крупные снежинки
Хлопья – паутинки

Шаров накатали –
Шапку разорвали.
Ведро водрузили.
Как? Сообразили...

Догорает свеча, отдавая свой свет,
Кто её за огонь пожалеет?
Когда вновь за окном синеглазый рассвет
Неба краешек солнышком греет.

Кто заплакал навзрыд, когда ночь умерла
Раздарив свои сны и надежды?
Просто ножиком воск соскребли со стола,
Снова день, жизнь прекрасна как прежде.

И кто вспомнит меня, когда время уйти
Остановит на вдохе мечтанья?
Нет конца и начала на вечном пути,
Лишь слеза и минута молчанья.

Тучки…Дождик…Ветерок…
Целый мир земной намок…
Утро…Влажность…Холодок…
Белый Свет слегка продрог…
Люди…Бытность…Городок…
Транспорт следует в поход…
Кустик…Травка…Колосок…
Кислород стучит в висок…
Небо…Солнце…Горизонт…
Веселись осенний фонд…
Чащи…Рощи…Бережок…
Гладью вьётся ручеёк…
Счастье…Радость…Бугорок…
Отрезной торчит пенёк…
Бабки…Белый…Маслючок…
Треснул полненький горшок…
Штаны…Платье…Рушнычок…
Всё пошло в рабочий ход…
Время…Полдень…Вот итог…
Урожай весьма высок…
Боль...

Столик, пепельница, вилка на салфетке,
Ножик с лезвием заведомо тупым...
Луч, всё это высветивший метко,
Сквозь окно проникнув, и сквозь дым…

А в глазах усталого бармена
Светится чуть злой иммунитет
К этим неприглядно-ярким стенам,
На которых лишь двустволки нет...

И к гостям, привычно-бесшабашным,
Громкостью со скопище ворон,
К песенкам заезжено-вчерашним…
А ему б сейчас – аккордеон…

И в Париж, на час, или на пару,
Он играл бы вальс, шансон, и блюз,
И туда же, друга бы, с...