Ножи

Слов нет. Застыли междометия,
Как снег, который падает, кружа.
Как будто солнца не было столетия,
Как будто я на острие ножа.

Смотрю на солнце я и точно знаю,
Что вместе мы, навеки, навсегда.
Сейчас я это четко понимаю.
Сияет под луной твоя звезда.

Как лезвие ножа остра моя душа,
Ранима, как у путника в пустыне.
Ещё сильней болит она от миража.
Никак от этой боли не остынет!

Когда я просыпаюсь, вроде бы живу,
Но вижу нет тебя и умираю.
Я без тебя с судьбой давно веду вражду,
Что делать только, до сих пор не знаю.

Нет химии у вас, психолог говорит.
Жестокость налицо тут от прогресса.
Горит в моей груди не сердце, а болид,
Я - машинист летящего экспресса.

И два теперь пути, где первый - это ты,
Второй - сход с рельсов от...

Тихотихо, с тобою, с тобой…
Толькотолько с картины Валехо…
Этих капель звенящий прибой…
Этой песни манящее эхо…

Тонко тонко, как ломтики нож…
Танготанго… Отчаянно свечи…
С этой тайной ты тихо уснешь,
Я твой сон охраняю беспечный…

Тесно тесно под кожею век
Твои сны притаились устало…
И свеча не погаснет вовек,
И на память дождя покрывало

Не стремлюсь я в жизни, быть повсюду первым,
Ну а стать последним, не хочу пока.
На душе тревога, видно это нервы,
От того знать в сердце, без причин тоска.

Утром белый иней — по ночам морозно,
Дышат люди паром, сизым изо рта.
Скользко, не спешу я — подскользнуться можно,
И разбиться вдребезги, как моя мечта.

Отыскал другую, я себе — попроще,
Сломанную выкинул — склеить ведь нельзя.
Подобрав туман её, корчит в ответ рожи,
Зря пугать старается — пуганный уж я.

Пуганный — ведь...

Стою я на горе большой
И вниз смотрю с такой тоской,
Такая бездна там внизу:
"Шагнуть туда,окончить путь?
Не будет ничего вокруг:
Насмешек за спиной мне вслед,
Обидных слов не будет,нет.
Прищура хитрого в глаза
И нож,вдруг,в спину как всегда.
Не будет фальши,лжи,обмана,
Использование как простой бумаги,
Простите дамы, не для оригами."

Стою так думаю,гляжу,
А бездна манит-ближе,ближе.
Всего лишь шаг и все-покой.
Но ,вдруг,встает передо мной
Такое светлое пятно.
Растет все выше...

Некрасивых людей не бывает!
Некрасивой бывает душа...
Чья-то - тело собой украшает,
Чья-то - злобой убьёт без ножа...

Красота - как обёртка конфеты...
И возможно, под нею обман...
Развернёшь, а съедобного нету...
Или будешь от сладости пьян...

А души красота не увянет
И потом, по прошествии лет,
Расцветёт, заискрится, воспрянет...
Это будет достойный ответ.

Для обложек гламурных журналов,
Что учили красивыми быть...
Хоть картинок красивых немало,
Только стоит ли фантик...

Анастомозы пуповин, связывали всех чередой
с первоисточником, (Адама посыл), расходящи-
еся ветви, гигантского дерева, (существующее
в пространстве и времени, составляло один жи-
вой организм, неощутимый и невидимый на-
ми), так как, плоды осознали себя, уже после то-
го, как были сорваны, мировой повитухой, (от-
секала ножом, (предварительно, (пережав), пе-
ревязав с двух сторон), скальпелем, чем
придётся,...) , «струйка» крови, на землю
..........сольётся.

Тебя колдуньей все зовут – пускай.
Я не боюсь твоих зеленых глаз.
И в двери постучусь , и с мятой чай
Из рук приму я не в последний раз.

Тебя колдуньей все зовут – и что ж.
И бродят слухи по дворам не зря
За этот твой отточенный, как нож
Манящий и разящий в сердце взгляд.

Пропасть в зеленом омуте легко .
И на погибель ты живешь в селе.
Но каждый вечер - только свет в окно
Зовешь незримая меня к себе.

Тебя колдуньей все зовут браня.
Околдовала, обнявши рукой
И в черной ночи...

Звонкоголосый, падла и нет ни тем, ни слов, ни
рифм, застыл и ангел, Серафим, да, занемог, он,
занедужил, как есть упал и сел он в лужу,.......
- В острог его, в острог, раз пользы нет (и не сыс-
кать), и ангела его туда же, тем более, что лик не
важен и слуха нет, язык изымем, как орден, дар,
мы всё отнимем, из рук в другие, и проснётся, ко-
снётся передачи,( дар), и потекут слова в ангар,...
тем паче,........ князь, сказал, сыскать, или казнит,
скучает барин, (иезуит), что прибыл...

Тает солнце, как кубик льда на ладони,
по февральской дороге летит белый звон;
ветер в колокол бьёт, камнем падая в поле,
и к проспектам холодным спеша на поклон.
Тишина оглушительна, тьма – ей созвучна,
словно ветви поддело обломком струны;
ветер кистью взмахнёт, разнесёт слепой случай
по развилкам игральные кости зимы.
Тает солнце, и тают слова в одночасье,
на скупых занавесках – следы от когтей,
это ночь скользит в дом, будто нож по запястью,
прикрывая ресницы глухих фонарей.
И...