Новый год прошел

Воистину, благословенна меж иными та страна,
Где проросло, посеяно, зерно культурное, благое,
Где при действительно народном, справедливом, просвещённом строе
Законы и правителей чтут имена,
Где воздаётся каждому за труд сполна,
Где не наживы ради неустанно познаёт и строит
Всяк человек... В такой стране родиться дорогого стоит –
Где, не иначе, со свободным духом плоть обручена!

Вышел я на улицу, ударила гроза.
Сотня вольт по телу, потекла слеза.
Вроде я в порядке, вроде я живой,
На спине ожоги, а в голове покой...

Тишина в душе и сердце не болит,
Зрение пропало, но кто-то кричит.
Голос тот был сладок словно колыбель.
И скажу как классик: Вижу я туннель...

Тело тяжелеет, не хватает сил.
У ангела хранителя помощи просил,
подлетел ко мне и закрыл глаза,
В тот же миг затихли чужие голоса.

Понимаю то что я больше не жилец,
И всем моим страданиям наступил...

Стрекоза плясала летом.
Но за денежки при этом.
И зимою не ютится,
А шикует за границей.
И себя за свой успех
Возомнила выше всех.

Картины писать порешила Тортилла.
И публика даму культурно спросила:
- В какую хотите вписаться систему?
- Открою, пожалуй, болотную тему.

Сочинил дружок мой песню.
- Да, - сказали, - интересно!
Ясно, что не для оваций,
А разгона демонстраций.

Судьба театра не легка.
Но всё ж живет он в мире этом.
В нем утвердили старика
На роль молоденькой Джульетты.

Наполеон сегодня мелок,
Затерт прошедшими веками.
Всего он только жалкий слепок
С тех, кто ворочает мирами.

- Война меняет нормативы.
Нет смысла умереть красиво.
В атаку лезть я не охотник.
Тут больше нужен беспилотник.

"Ни один человек на вашем жизненном пути не встречен напрасно".

- Повстречался мне грабитель.
Это было не напрасно.
Буду я судов любитель.
Это сразу стало ясно.

Моська хитростью сильна.
И без препирательств
Объявила, что она -
Жертва домогательств.