Нотр-дамский собор

Пролетая над Лондоном,
Бесстрастно идя на посадку,
Глазами врежусь в очертания картинные.

Туманный Альбион…
Ни холодно. Ни жарко.
Зазубрины соборов. Улиц паутины...

Здесь нас не ждут.
Транзитных пассажиров.
Наш путь лежит на жаркий континент.

Застегнутые на глухо квартиры.
Аэропорт.
Здесь тоже места нет.

Нас самолет уносит.
Воздух зыбкий.
Пропитывает смог мой чемодан…

Но любопытство,
Мой попутчик липкий,
Покоя не дает ни мне, ни вам.

Что в этом Лондоне? И кто мы...

Надменность скал, изрезанных ветрами
Изрезанный временем собор
Или постижение тишины в молчаньи
Я весь в тебе, земной простор!

Таинственно как в первый день созданья
Глядим мы на свое житье
Продлись, продлись очарованье
А время лишь возьмет свое...

Купол с крестом
Горит позолотой.
Создателя Дом
Исполнен заботой.

Разумные дети
С поклоном идут.
Жадные к власти
Мать продадут.

Пришедший к Отцу
Открытой душой.
С поклоном Христу
Просит покой.

Ищут гармонии
В лоне Творца.
Заблудшие дети
В чреве ларца.

Бродят умы
В лабиринте вселенной.
Спастись от чумы
Под тканью нетленной.

Сети заброшены
Томной рукой.
Души за кошены
Чёрной косой.

Загоняют отарой
Овечек в загон.
Колодой с "крапом"
Тасуют закон.

Толкуют в...

У теней есть лица, лица, лица,
Вольный ветер им в кошмаре снится,
Развивает тени по станицам,
Тени губ, улыбок, тени глаз.

Ты лови, держи кусочки тени,
Собирай из них собор видений,
В одиночестве полночных бдений
Верь себе, ему ли, в сотый раз

Все дороги - всесожженье смерти,
В зеркалах огнями руки чертят
И в душе бездонной мутят черти
воду обращенную в вино

Облака спускаются все ниже,
языком шершавым тени лижут.
В теневой Москве или Париже
Отраженье тени снесено...

Свечи зажег закат, воскурил фиолетовый сумрак, выпал влагой травы.
Слово застыло розой, взгляд пропитался лавандой, мятным туманом распался.
Слышишь, границ больше нет, воздуха стены разбились
О лунно-медный рожок,
Вскрыли железным безмолвием мир
Под бронзовым небом разлитый объемом
Бесконечно больших величин.
И порох хлебов взорвался молитвой,
И кровь заискрилась
Алмазным ручьем в бутоне вечерней свечи,
И колокол звезд разнесся серебряным звоном
По черно-белым оврагам и снам кочевым...

Хороши ль на Руси в деревнях терема,
да искусна ль на окнах мороза резьба?
Хороша ли ядрёная наша зима,
наша русская удаль и наша гульба?

Не сыскать на подворье ненужный предмет.
Здесь теплом опахнёт пар густой у крыльца.
В чём таится он – русского духа секрет?
Ты спроси у серпа, топора, бубенца,
да ещё у саней, да ещё у коня,
у собора, что куполом неба достиг!
Не ответят они, так спроси у меня.
И скажу я, что дух тот корнями велик!
Там зерно прорастёт, где упало оно.
Там и лес...

Налетела тоска невзначай,
Без особой для грусти причины.
Ах, как жаль, что не плачут мужчины,
Если хлещет душа через край.

Вот бы выплюнуть старую боль,
Будто в драке раскрошенным зубом,
И опять стать желанным и любым
Да шагами не мерить юдоль.

А в соборе рассветных лучей,
Слушать звонкую песню капели,
Ту, которую вместе мы пели
Под мотив и аккорды страстей.

Видно прав был похмельник-поэт:
У любви век недолгий... И только
Пылких строчек остались осколки
На дороге...

В гранит закован Петербург.
Чугун мостов сочится влагой.
Покой соборов златоглавых
таит в себе столичный дух.

На глыбе – всадник именитый.
Взирает гордо он с высот
на Летний Сад, дождём омытый,
(в нём Зевс со свитою живёт)
взирает на мираж фантомов,
в хитросплетении фронтонов,
на важный вид колонн Ростральных –
творенья зодчих гениальных.

Атланты Северной Пальмиры
несут покорно своды мира
на перетруженных плечах.
Бледны задумчивые лица,
и отражается столица
в застывших...

Юродивые святы с давних пор,
И чтимы как великие герои,
В их честь соборы в Златоглавой строят
И смыслом вещим наделяют вздор.

Быть идиотом легче на Руси –
Пугать престол безумию сподручней,
И что блаженному над головою тучи,
Когда он райские плоды вкусил…

Любой соблазн легко преодолим,
Не в рубище – смирения аскеза,
Но бесноватый лучше видит беса
Когда сам голый, а на чёрте грим.

Подумаешь, что бледен и небрит,
Падучая колотит час от часу,
Но если царь в тебе увидит Спаса...

На горизонте осень, и у меня затишье,
Плесканье рыб в аквариуме снов,
Прохладное четверостишье
Зари, прохладный хор цветов
В соборе расцветающей кончины,
В потухшем лете, в тлении костров
У погребально-золотого алтаря.
И все сильней и беспричинней
Медь ночи призывает, говоря:
“Туши свечу и пламеней бесчинством
Арктической надежды ноября”
А я, что я –
На горизонте осени
Растаю прахом песни, млечной точкой,
Уйду от всех, залягу в тишину,
Возьму для сердца хмеля колокольчик,
Да...