Ночной

За гранью тайны.

В одном селе между холмов
среди речушек и лугов
В избушке старенькой сырой
молился парень пред свечой:
-Не симпатичны мне пустые
дела и помыслы людские
Да, грешен я. мне нет прощенья
Зачем же божье провиденье
Дарует мне судьбу такую...
- Что бы молиться в ночь глухую...
То тень скользнула со стены
являя образ сатаны
В глазах его пустая тьма
Улыбка, словно из о льда
Он протянул к окну ладонь
и в печке вспыхнул вдруг огонь
Три ворона в окно влетело
У ног его...

В солнечный день провожал Её тень неизменный аккомпанимент
Слитых в ликующий фон беззаботных рапсодий.
За виртуозность внимать чудесам, был наградой сквозь радости лет
Бархатный утренний сон в звуке птичьих мелодий

В пасмурных сумерках раннего утра, однажды, Её разбудил
Громкий пронзительный крик умирающей птицы;
Болью пронзая и холодом тело окутав, он вмиг очернил
Всех серенад несравненных былые страницы

Можно ли вновь наслаждаться вибраций полётом, что дух возвышал,
Если внезапно...

Позови меня за собой,
чтобы слышал шар земной
нежный шепот ночной:
"Ты мой. Ты только мой."

И звучало, мечтой маня,
сказкою грядущего дня:
"Я живу для тебя.
Ты моя, ты только моя."

Тебя забуду навсегда,
Любить тебя, мне смысла нет.
Я отдала ни год, ни два,
А получила только - нет!

Ты сердце носишь изо льда,
Оно не знает теплоты,
Но я хочу, чтоб понял ты,
Как важно просто слышать - да!

Что значит, в жизни быть одной,
И безнадежно ждать любви,
И плакать в тишине ночной,
И верить, что оттаешь ты.

Но все бессмысленно, а жаль,
И грустно, от того что ты,
Узнать не сможешь НИКОГДА
Открытой, искренней любви!

Я так хочу, чтоб ты
Ничего не знал
О моей любви
И о моих страданьях,
О моих мечтах и воспоминаньях...
Я так хочу, чтоб ты
Обо всем забыл:
О наших прошлых встречах
И о безумной страсти,
О том, что было сном,
А казалось счастьем...
Я так хочу чтоб ты
Ушел из моих мыслей,
Не приходил ко мне
В тиши ночной поры,
И чтобы никогда
Уже не возвращался
Как огонек надежды,
Возникший вдруг в груди...

Утекают ручьями часы и недели.
Утикают, как зайцы от волка, года.
Еле тикало Время. Еле шло и скрипело.
А теперь вот несётся, как конь, в никуда..
В никуда? Или в будущих лет многоцветье?
Не домчать мне до них:
конь однажды взбрыкнёт.
Я кричу своё «Здравствуй!»
молодому столетью.
Я завидую тем, кто его обживёт.
Обживёт, я надеюсь, со смыслом и с толком,
Не поганя природу, не стращая войной.
…Всё труднее держаться у взмыленной холки.
Всё стремительней бег по равнине ночной!

Горизонт зарей зарумянился.
Дождь ночной прошел.
Месяц тоненький заупрямился:
В небе - хорошо.

Тает радуга коромыслами,
Смолкли соловьи.
Ухожу, возвращать бессмысленно,
Хватит, не зови.

Время замерло выжидательно,
Поздно - не успеть.
Умирать ведь не обязательно,
Чтобы умереть.

Он сто лет уже без зарплаты,
Слушает душевный стриптиз,
Я беру для них «Водар мяты»* -
Продавец глядит сверху вниз
Подворотные аристократы
Вцепились в бутылку глазами
Он нетвердо шепчет «Куда ты?
Останься, пожалуйста, с нами»
Я бегу – мне душно, мне больно
Во дворе моем – мир сирени
Успокойся, вздохни вольно,
Пусть касаются губ тени…
Ближе к вечеру горе-сократы
По домам, проклиная всех,
Поползут, пьяны и помяты,
С душой, стремящейся вверх.
Их на пол пути остановит
Манящий...

ты сейчас так близка и далека
как, эхо в тишине ночной
отражение глаз твоих
чисты как в небе облака
вот на небе упала последняя звезда
и не успел я загадать желание
и по щеке пробежала горячая слеза
за тебя моя родная пойду в огонь и в воду
за тобой стаи птиц направлю
к тебе в ночи приду и обниму
и на ушко я тебе шепну,
что ты лишь сердцу моему мила,
либима и дорога и как ангел мне нужна
хоть сейчас от меня и далека

И ты не Ромео, и я не Джульетта,
Забудь про балкон и про песни в ночи,
Налей мне вина, закури сигарету,
Скажи про любовь или просто молчи,

Ведь я не Джульетта, а ты не Ромео,
Скорей - мы затертое жизнью тряпье,
И все же – украдкой касаемся неба,
И верим в судьбу, ну куда ж без нее!

Века и пространства весьма эфемерны,
Блестит многогранность осколками льда.
Ты помнишь, что Кая искавшая Герда
Нашла, и как выросли розы тогда?

Мы тоже нашли. Не Тристан и Изольда,
Жюльен и Матильда...