Но уже ощутимей приметы

Камлание фа
Камыша...
Тише, моя душа.
Нас вновь смешают с ветром,
Белая госпожа.
Вылечить воображение
И растегнуть поводок
Этого фавно-скольженья
Сердца под Потолок.
Это тиранство тигля -
Пестрый людской базар.
Я нас писал на запястьях,
Я тебя в них целовал.
Коротко, кротко, камланьем...
Казнью распятого фа
Высохнет ожиданье
В теле черновика.
На горизонте приметы -
Боги земных узлов,
Где обнажаются нервы
Первых влюбленных снов.
Пледом у дрожи коленей...

В нашей жизни правят,
Много предоставят,
Три магических четвёрки.
Строгих шесть дуальностей,
В мире виртуальности,
Вездесущие шестёрки.

Двойственность запутана,
Тайною окутана,
Жертвенность желания не в счёт.
В хаосе смешения,
Есть ограничения,
Щедрость к состраданию придёт.

Сакральный смысл числа,
Трактует каббала,
Дюжина углов, что единичны,
Двенадцать оснований,
Для сохраненья знаний
На уровне трёх стадий четвертичных.

Законные потуги,
В законченности круга...

О, оторви себя от суеты...
Пусть будет день равновелик рассвету,
Пусть полыхают алые приметы
Цветением, что обжигают грудь.
Мгновение раскрытых губ
В риторике соблазна откровенья,
Что молвит тишиною вдохновенья,
Перебирая чёток строчных суть.
Когда так ярко, что восходит Свет
Слезою спелой зимнего причастья,
Когда так трудно вымолить участье
И начертить обратный птицам путь.
Когда у музыки знакомое лицо,
И руки на ступенях черно- белых,
Когда так хочется мне попросить...

Скользить по шее...
Шелк и длань... Сагиб.
Вплетая губы внутривено и подкожно,
И у запястий разливаться дрожью,
И плавить нот возвышенных изгиб.
Когда и ты, и я нашли предел
На царство вечное отпущенных к рассветам,
Когда моря твои идут вновь на меня,
Повсюду оставляя волн приметы.
Так чем ещё мы можем оглушить,
С листа читая реквием заката,
Где у подножья южного креста
Нам выстучали в венах пульсом даты.
Потом...
Нас замарает жизнь в черновики...
Пересолив...

Мало-помалу, в горсть соберём,
Малое в малом, большое в большом.
В малом мала, а в большом велика,
Добрая радость и злая тоска.

Пеплом не станем голов посыпать,
Коль ошибёмся, исправим опять.
Куры не птицы, не рыбы моржи,
В песне за деньги не будет души.

Дни выходные начнуться с субботты,
Я отдохну, от постылой работы.
Ах почему, будних дней целых пять,
А только два, после них отдыхать?!

Вышла из моды обувка с одеждой,
Я пережиток, времён жизни прежней.
Всё перепуталось...

Оставьте право выбирать,
Я сам решу, чего я стою.
Пусть растопырит пальцы знать
Приметой времени застоя.

Пускай оставят все слова,
Что забирал из лексикона.
Известны мне мои права,
Не нарушаю я закона.

Чего же все они хотят,
Чтоб замолчал я, и надолго.
Как будто мне известен яд,
Что отравляет чувство долга.

На самом деле проще всё,
Не потому я неугоден.
Я фальшь и ложь давно пресёк,
И в мыслях искренне свободен.

27.07.2015

Сойдутся, составятся, соединятся,
Всё сложится: карты, приметы, часы.
Мечты как задумано, вдруг воплотятся,
Как мыслит душа, как мечтать вы смогли.

Негромко, нежданно, нечаянно, точно
Пространство раздвинется, просто, легко.
И всё станет вмиг надежно и прочно,
Счастливо и радостно, и хорошо.

© Copyright: Надежда Мунцева, 2019
Свидетельство о публикации №119070101073

Небес проклятье и востог,
Плеснули в мир судьбы ладони.
Грустит распятый людьми Бог,
На, ими ж, созданной иконе.

Даётся людям жизни крест,
Без прав замены и продаж.
Мы все рабы путей и мест,
В них судеб прихоти и блажь.

Мир строгих логик и абсурда,
Наполнен странностью примет.
На счастье бьётся в нём посуда,
И без копейки — рубля нет.

И не поможет жизни опыт,
В местах где правда не твоя.
Разнятся мерностью расчёты,
В различных сферах бытия.

Небес проклятье и восторг...

У разного времени года,
Различный окрас и наряд.
У разного духом народа,
Разнятся и вкусы, и взгляд.

Различных религий морали,
Людей общин пишут устав.
А то, что извне навязали,
Им зло, вне их правил и прав.

Правд много и нам справедливы,
Лишь те, что в нас примет душа.
Своею, мы правдою живы,
И нам лишь, она хороша.

Плохих нет народов и наций,
Добро и зло — взгляды людей.
И есть в каждой нации падший,
И тот, кто возвал — не убей!

Все верят, в свет их небосвода,
В мораль...

Я ушёл в неродимые дали,
В мир богатых, неведомых стран.
В нём, добра мне иль зла не желали,
В нём, не нужен был я и не зван.

Как алмазы, мир души шлифует,
И страдают сердца, и болят.
Кожи нет на них, их плоть живую,
Мира острый, царапает взгляд.

Средь подобных себе выживая,
Мы живём внутри обществ и стад.
И не примет в себя чужих стая,
И царапает, их её взгляд.

У всего есть цена, за всё плату,
Мир возьмёт, предъявив нам счета.
И в нём, болью став, будет когда-то,
Воровства...