Но промокший не смог взлететь

Крылатый, лайнер серебристый,
Над облаками ввысь взлетит.
И в край родимый меня быстро,
По небу синему домчит.

Вокруг на разных языках,
Люд отлетающий шумит.
А стрелка на моих часах,
Считать минуты не спешит.

Я ожиданием томим,
Пытаюсь мыслью ум занять.
Беседу в нём с собой самим,
Веду тихонечко опять.

Мешая мне, галдит народ,
Французы, итальянцы, немцы.
По русски кто-то вдруг загнёт,
Согрев родною речью сердце.

В крылатый, лайнер серебристый,
Посадку объявили нам.
Уж...

Было солнце, было лето,
И в потоках ярких света
Все цвело и зеленело,
Сердце билось, кровь кипела.

На лугу у быстрой речки
Поднимался дым колечком,
Завивался узелком,
Исчезал за бугорком.
У костра лежал пастух,
Говорил с собою вслух.
Его слушала улитка,
Что несла свои пожитки
На натруженной спине.
Да в раскатистой волне
Две лягушки с окуньком
Любовались пастухом.

У костра торчит рогулька,
А на ней висит кастрюлька.
Супа мерное кипенье
Навевает сновиденья.
Погрузился в сон...

Они рвались к Свету, а он,
Сжёг им крылья, вдруг став огнём.
Превратилась их песня в стон,
Перестал Свет, им быть добром.

В Тьме искали они покой,
И прохладу, но в ней мороз,
Превратил воду в лёд собой,
Стали льдинками капли слёз.

В Небеса не взлететь без крыл,
Их потомки живут внизу.
Сохранив чувств горячих пыл,
Инстиктивно боясь грозу.

Нелюбовь к Тьме и холодам,
Теперь в генах их, навсегда.
Во тьме спят они, по ночам,
В доме тёплом у них вода.

Но и нынче средь них есть...

А.Д.

Мы взлетаем, остатки жизни земной тают, ничего не тая.
Когда смотришь Оттуда сюда – видишь: всё пустота,
Корень вверху, не внизу.
Мир земной – лишь проекция Лотоса, гармонии форм бытия.
Мы взлетаем, вылетаем как дым, из костей, тленных частей,
Нет красоты в том, что имеет ограничение , окончание, край.
Из скафандра душного вырываемся и скелет плоти на себе разрываем,
Как ветхий предков халат сжигаем, и с легкостью прошлое забываем,
Будто было оно невзначай.
И бросаемся с головой...

В бокал с вином, немного грусти я добавлю...
Немного радости, тревоги, боли.
И выпью всё до дна... ни капли не оставлю...
Всё то... что называется... ЛЮБОВЬЮ.

Я выпью всю до дна ЛЮБОВЬ хмельную...
И даже если... в ней потеряюсь навсегда.
Жить без ЛЮБВИ – это прожить впустую...
Жизнь без ЛЮБВИ... бессмыслена, темна.

Не тлеть хочу... хочу гореть в ЛЮБВИ сгорая...
Взлетать и падать... окрыляясь вновь взлетать.
Душа от страсти... чтоб в груди металась...
Растратить чувства... до конца...

Свободен как птица, но не летаю,
где срезали крылья,право,не знаю.
А как бы хотелось...Что толку хотеть,
коль просит душа надо только взлететь,
и взмыть над утесом, как ястреб крутой,
земля под покосом, все тишь да покой.
Вот только несчастное сердце стучит,
не будет преграды - оно и взлетит,
затем оторвется, как камень с горы,
оно не вернется, напрасно не жди.

Торопитесь набело писать!
Дело не в овациях и взлете.
Сразу высоты не наберете,
А потом все тяжелей взлетать.
Торопитесь!
Не пустая фраза,
Все слабей движения руки…
Жизнь и смерть до следующего раза,
Не отложишь, как черновики.
1981г.

На том негромком юбилее
Я тоже был - и не жалею.
Там вдруг Бортнянский зазвучал.
И бледный мальчик в детском хоре
Свой голосок, как на просторе,
Гулять под своды отпускал.
Притихло всё, сверкали блицы,
Блуждали камеры по лицам,
Снимая разный антураж.
Чиновник главный в тесном зале
Застыл, как при «Интернационале»,
Хотя звучало «Отче наш».
Что думал он – дитя идеи,
Когда вчерашние злодеи
Или сподвижники его,
Расправив красный бант, с наганом,
Ругаясь грозно и погано,
Вершили...

Скоро там, на далёких югах,
Птицы в воздух взлетят, сбившись в стаи.
И как было во всех временах,
К нам на север, весна их направит.

И они к нам на крыльях тепло,
Принеся, о весне песнь споют.
Споют, что зимы время прошло,
И от спячки леса оживут.

И дни станут длиннее ночей,
Станет больше в них солнца и света.
Оттого станет жить веселей,
Ведь мир ждёт впереди радость лета.

И ручьями о счастье апрель,
Нам споёт, возвещая о том,
Что прожили зимы мы метель,
И теперь в тепло...

В небе облаков пушистых стая,
Словно птицы белые летят.
А меж ними синь без дна и края,
В себя манит, мой чаруя взгляд.

Только не взлететь в неё бескрылым,
Людей держит крепко Земли твердь.
И нет в её мире такой силы,
Что поможет, в небо мне взлететь.

И пройду внизу свой путь по свету,
Жизни время всё истратив я.
Так и не узнав в ней всех секретов,
И не поняв смысла бытия.

Мы не зная, что там за Пределом,
О бессмертье душ — быть может врём.
Умирать нам страшно вместе с телом...