Нива золотая

Комментируя, комментаторы, восемьдесят процентов,
комментируют себя, говорят о себе, о своём воспита-
нии, агрессивности, притязании, мании, величия, и
другие отличия, фобиях (т.е. страхах), одним словом,
даём маху, себя не рассмотрим, не поймём, чего
ищем, как слепые котята, идём, что завтра не знаем,
что управляет, движет, виджет не поможет.
- А может?
- Нет, скрипи зубами, тужься, не ленись, авось «ро-
дишь», а на нет и суда нет…………………..
Омлет, на обед, ужин, на большее не заработал...

Ты над могилою сырой
В слезах, родимая, не стой,
Ведь, чувствуешь – тебя люблю,
Меня там нет и я не сплю:
Я – в чистом поле ветра бег,
Я – с неба серебристый снег,
Я – в нивах вставшая заря,
Я – теплый ливень сентября.
Когда проснешься поутру,
Я – стриж, затеявший игру,
Несясь сквозь яркие лучи.
Я – звезд мерцание в ночи.
Ты над землею не рыдай -
Не в ней, не в ней мой новый край.


Do not stand at my grave and weep


Do not stand at my grave and weep
I am not there; I do not...

Примерил, шутовской колпак, а он ему
был мал, не видя это, идёт, главу задрав,
тем преисполнен чувством, «я шут» и
этим горд. По тросу не пройдя и не испол-
нив сальто, не стать им, а гол не только он,
и тот король, и мы, одевшие те вещи не по
росту и севшие, в то кресло, не своё, и это,
не исправит волшебство, тех заклинаний
звуки. А мальчик, подойдёт и скажет, зачем
ты дяденька, одел колпак, ведь ты ни тот,
и звать тебя никак……………………

«Она нездешних нив жилица»,
Земной ей тягостен закон,
И жизнь, которая ей снится,
И мир, что видится как сон.

Склонился к дали небосклон,
Чувств будоражащих сознанье
Живущих в теле мирозданья
Предощущением времён.

В границах мира заключён
Наш разум, жаждой пробудиться
И к вечным истинам стремиться,
В которых духом отражён.

1
В блаженстве юности, когда-то,
с раскрытой книгой, пред собой,
внимал я Лирике собрата,
и стих, в ней, нравился любой...,
а, в чтении, время пролетало,
но жизнь, свой опыт ( в дар ) вручала
и поэтический балласт,
во мне копился, словно пласт...,
и до поры, всё зрело семя,
незрим всегда, в нём, был Поэт,
но, по прошествии многих лет,
Романом разрешилось бремя,
сюжет и форма где, А.С.,
но стиль где, мой, верша Прогресс!
2
Вкушай Роман...- О, Мой Читатель!
Для Творчества...

Не загниют кресты, ни тленны, и купола,
не признак власти бренной и оторопь не
станет лживой, а веришь ты в кого, тот
управляет нивой, и пашней и душой, сво-
боду подаривший, а кто её куда направил,
устремивший, с того и спрос вина на том,
и лики обновятся, не опадут и новые родя-
тся, а праведных не задушить и нечего, яр-
мо рядить, на всех одно, начни с себя и в
этом откровенье, а не души больной,
отчаянные рвенья

Слышался возле собора
Голос глухой из земли:
"Слышите? Сбудется скоро!
Ваши часы истекли!

Зря не смотрите на небо -
Здесь я, под вами, средь вас.
Скоро за корочку хлеба
Будут выкалывать глаз.

Сын на отца и на брата
Встанет - так ждите беды.
Будут душить - это правда -
Даже за кружку воды.

Мертвые будут живее
Слабых вас, злых и больных,
Будут гулять суховеи
В травах и нивах сухих.

Что мне проклятия ваши? -
Нет основания им.
Разве я вырубил чащи...

Сон не забыт, и праздники по кругу, мы праздну-
ем и чтим, не нарушая ритм, творим, неважно, что
он рван, как джаз и рэп могуч, духовность, сохра-
нив народ идёт, меж круч, что соль земли, то не
сметёт ни ветер и ни дождь, ни каравай чужой, а
крысы? те ушли, «айда за мной», религии основа,
лишь, смиренье, любовь, терпимость и уменье, где
воля не в руках твоих, и путь, (начертанный, затих
лишь героизм лжерусский, воинственный настрой,
и…..) узкий, ворот тех не минуть, не...

Вино любви и позабытая вечеря!
Как неба вещий и таинственный покров.
Для тех, кто стоек был и в истине, и в вере,
Сегодня на столе - Христова Кровь.
Она любые прегрешенья очищает,
Она возводит дух по горним этажам,
Экстазом сердца героическим вещает,
Идет как путник по наточенным ножам.
Ее прими и осуши неторопливо,
Глотком надежды, благодарности за все.
Во поле русском колосится снова нива.
И за кордоны улетает воронье.

Когда погас последний луч зари вечерней,
Покровом звездным тайн полна, укрыла землю ночь.
В пещере храмовой от мира отрешенный
Сидел послушник, в грезы погружен,
Себя участником видений ощущая.
Там он был раб, и для него
Был ярок день. Пекло нещадно солнце,
Округу терпким зноем наполняя.
На солнцепеке раб трудился,
Свою молитву к Небу обращая:

«Прости, Превышний, ни о чем я не прошу
И участи иной желать не смею.
Кто может знать, каких путей похмелье,
Положишь Ты испить на...