Никто не жаловался

Лишь Богу, всё во всём известно,
Но не завидую Ему:
Ведь в мире жить неинтересно,
Без знаний новизны уму.

Мне Бога даже чуть-чуть жалко,
Ведь Он, всё знает наперёд.
И неожиданность подарка,
Ему восторга не несёт.

Мне жаль Его — Он всем, лишь нужен,
Иль в Нём, иль от Него себе,
Желая что-то все, их души,
Отдали близким им, в судьбе.

Ему поклонники и слуги,
Во всех есть странах и мирах.
Но и Вселенский Разум в друге,
Нуждаться может на путях.

И я, прости Господь мне...

Мне, увы, никак в Храм Божий,
Разве до ограды.
Мерзкий дух туда не вхожий,
Ему там Ангелы не рады.

Божья Милость не размерна -
Истинен Спаситель.
Лишь негожий отсечь скверну
Не войдёт в Обитель.

Поэт стихи в тиши с душой писал,
Играл на лире, пробуждал,
Потом издателя искал,
И за свои шиши публиковал,
Он пользу приносить мечтал,
И этой пользой всех достал,
А ты, что лыбишься, его читал?
Да ты же лох, я так и знал.

Я как и он, полезным быть желал,
И под гитару, выступал,
Простые песни сочинял,
Потом со сцены публике читал.
Играя на баяне, ублажал,
Своею рифмой возбуждал,
В душе я нежность насаждал
Любви стихи свои я посвящал.

Дымок отечества поэту сладок,
И нет для...

Сам себя не унижай,
К себе жалостью.
Душе с сердцем не давай,
Жить усталостью.

Сгинут слабые душой,
Сдавшись вялости.
Гибнут не вступая в бой,
В миг опасности.

И лишь обстоятельств силе,
Непреодолимой.
Уступи, не рви зря жилы,
А пройди их мимо.

Лбом сквозь стену не пройдёшь,
И ум нужен к смелости.
А иначе пропадёшь,
Иль жить будешь в серости.

И без жалости к себе,
Но и без жестокости.
Одолеешь всё в судьбе,
В любой сфере-плоскости...
Марковцев Ю.

Никто не звонил,
Никого не осталось,
Ты совсем уж один
Да всё больше усталость.

А на спине меточка,
Приговор так выткан,
С того света весточка
Готовиться к пыткам.

Пакуй багаж, мы уезжаем к морю,
Встречать восход на теплом берегу.
Скорей! Нет времени на споры!
Махни, прощаясь, четвергу.

Потом, в обители глубокого покоя,
Расслабь узду, спусти печаль.
И расскажи волнам прибоя,
О чем совсем тебе не жаль.

Не жаль несостоявшихся свиданий,
И с легостью забытых обещаний.
Для потерявших даже сотый шанс:
Абонет всегда теперь вне зоны!
Оборвана на вечно связь.

Всю грусть-тоску сегодня в топку!
И все проблемы в дьявольскую пасть!
Махнув одну...

Я сегодня умру, но об этом ни чуть не жалею.
Я свой жизненный путь для себя до рожденья избрал.
И поэтому дни как цветы полевые лелею,
Красотой, закрывая от всех судьбоносный оскал.

Мне не снятся года, и что толку в растаявшем снеге.
В череде обьяснений не сыщешь правдивых речей.
Я уставшей души в облаках заблудившийся егерь,
Без пути и прописки, без тела, а значит ничей.

Что стремление вверх это только иллюзия страха,
За истлевшие корни и гибель в подземной тюрьме...

Мы рассчитали всё до мелочей,
запал прилажен к бомбе, дышит жало,
в ушах собрания гомн, с его речей
студент Петров – в сомнении, с долей жара.

Карета проезжает ровно в пять,
и переулок весь, как на ладони,
ошибки не должно быть, если вспять
не повернут карет, не встанут кони.

Эльвира, мать троих детей, рев-люционер,
с кружка левоцентристов, радикалов,
вчера Коммуну ставила в пример,
и призывала не снижать накалов.

И вдруг, мой однокурсник, встал, субъект,
и молвил – революция...

Он устал, она устала,
Он молчал, она молчала,
На верху гроза кидалась,
Им вдвоём чуть-чуть осталось.

Он:
Отпусти меня царица,
За тебя иду я биться,
В белом страхе у них лица,
Я вернусь, чтоб вновь влюбиться.

Он устал, она устала,
Она ясно понимала:
Чужой меч, чужие стрелы,
Изначально - все так смелы.

"Я вернусь, я обещаю" -
Бросил Мастер улетая,
Ткнула капля, будто жало,
На траву слеза упала.

Он устал, она устала,
Он так ждал, она так ждАла,
Та река, но чёрны воды...

Ты превзошла самоё себя
Ты сегодня меня не ужалила
Ты сегодня какая-то
Сама не своя
Спрятала жало
И стала такою маленькой

Как ты прекрасна,
Змейка моя
Звоночек, цветочек
Мой аленький
- Не зли меня!
- Не смотри на меня!
Прошипел мой
Цветочек аленький