Никто не виноват

Ну, вот почему?
Почему?
Когда они сорятся я рядом
Почему?
Всё своё недовольство они вымещают на мне
Почему?
Я должна молчать в ответ
Почему?
Это так сложно
Почему?
Я не могу молчать, когда меня унижают
Почему?
Я должна зарывать в себе злобу
Почему?
Я не должна обижаться
Почему?
Они меня не понимают
Почему?
Я должна делать всё так, как хотят они
Почему?
Они никогда не осознают, что не правы
Почему?
Они всегда говорят, что я виновата
Почему?
Они никогда не извиняются...

Над горoдом коршун кружит.
Пылает кровавый закат.
Еврейская мама дрожит,
Кто ещё без вины виноват.

Не стоит большого труда
Найти виноватых у нас.
И, точно, не кинься куда —
Древнейший народ про запас.

За что же такая судьба?
Никто и не ставил вопрос.
За то что не дура губа,
За то что с горбинкою нос.

За то что семь пядей во лбу,
За лишний конец у звезды,
За все нам вполне воздадут
Оставят без капли воды.

За то что не смогут простить
Исходные корни Христа,
Что б им всем...

Вот испортился салат-это Путин виноват!
И картина накренилась,
В кухне полка отвалилась.
Нужно дружно бить в набат!
Это Путин виноват!
И ушла жена-не любит,
И никто не приголубит,
Стерва вообщем-то она!
Значит-Путина вина!
Сволочи-соседи,гады
Мне совсем они не рады!
Да и я себе не рад!
Дружно!Путин виноват!

Хотя от скромности никто не умирал,
Мы проверять слова на практике не будем.
А станем просто веселиться до утра,
Пока один из нас не выспится на блюде.

Никто не видит смысла сдерживать себя,
Когда так хочется фривольничать ночами.
К рассвету, если весь коньяк употребят,
Любовь над всеми нами трепетный начальник.

Шансон сегодня популярнее, чем блюз,
И этой новости никто не возражает.
Насколько прочным наш окажется союз,
Покажет время, чувство ритма не снижая.

А виновато в этом...

Я жгу листки своих блокнотов...
Они сгорают без следа,
но из огня мне шепчут что-то,
на крик срываясь иногда.
Ну, вот листок: на нем пометки,
что второпях писал давно,
о напрочь сгинувшей разведке,
ушедшей в ночь под Ведено.
Тому уже три года с гаком,
но дело в людях, не в годах...
Их помнят матери, оплакав,
в далеких русских городах,
да этот листик из блокнота,
что предаю теперь огню.
Другим же помнить неохота -
так я ведь их и не виню...
Я просто жгу свои...

С такими мыслями и горем
Купец Василий вышел в ночь
За синим тридевятым морем
Искать похищенную дочь.

И снарядился не на шутку.
И ружей взял и барахла,
Чтоб отыскать свою малютку
И вырвать из объятий зла.

Когда ж прощаясь за порогом
С женой обнялся у ворот,
Пообещал ей перед Богом
Вернуться с дочкой через год.

Не позабыл с собой припасы.
Старшой Микола – тоже здесь.
И хоть всего четыре класса,
А силушки уж малость есть.

Братья двоюродные мигом
В дорогу снарядили воз.
И...

Конечно в чём-то я не прав.
Нельзя всегда во всём быть правым.
Прошу, прости мой буйный нрав,
Мой эгоизм и жажду славы,
Мой невоздержанный язык,
Что от молчания отвык!

Я на мгновенье позабыл,
Что речь способна душу ранить.
Чужую тайну приоткрыл,
Оставив боль тебе на память.
Текст был правдив, красив, умён,
Но правом быть не наделён.

Прошу: пожалуйста прости!
Нельзя во всём быть виноватым
И наказание нести
Всю жизнь, груз этот в сердце спрятав.
Я безусловно виноват,
Но ведь...

Мрак ночи серебрит рассвет.
И лунный диск повис над крышей.
Не виноват ни он, ни ты
Что ваш роман на ладан дышит.
Не виноват ни он, ни ты
Судьбою правит кто – то свыше.
Как хорошо, что боль души,
Никто другой не слышит

Поэт пришел
сквозь пики и кресты,
вразрез всем будням с выправкой военной -

Дать шанс
всей нашей крошечной вселенной
до любящего сердца дорасти.

И в мире оловянно-окаянном
ему водить –
но не блистать вождем.

И он рожден безбрежным океаном.
И он звездой безгрешною
рожден.


Не хмурьтесь вслед поэту:
Нелюдим!
Поэт всегда
среди толпы - безлюден.
Но каждый жест и шаг его – прилюден
и поднят с пламени,
и взят со льдин…


В его руках
становится мрак – ковким...

Был старый робот страшен, запущен, грязен был
Как будто одиноко отшельником он жил
Как будто лет пятнадцать, а может и века
К нему не прикасалась ремонтника рука.
Я подошел к бродяге, спросил: «Откуда ты?
Ты может, бедолага, беглец из пустоты?
А может с Ориона, иль твой удел иной.
Ты почему так страшен и кто тому виной?»
Он усмехнулся, лязгнув (не челюсть – ржавый лом!)
И объективы - очи в меня «всверлил» потом.
«Однажды на рассвете» - он начал свой рассказ -
«отправился я к альфе, к...