Никто не вечен

В который раз обманывает власть –
Обещанное спрятано в карман.
Вновь над народом посмеялись всласть
Те, кто готовили этот обман.

Куда уходят миллиарды наши
За газ и нефть, за никель и зерно?
И на кого работаем и пашем,
Если народ беднеет всё равно?

А богатеют только олигархи –
На прибыль претендентов нет других.
Они живут покруче, чем монархи,
И в этом мире – всё только для них!

К подобному подобное притянет –
Ещё Гермес об этом говорил.
Но не в страну, а из страны все...

Среди камней холодных
Далёкие края
Усыпано цветами поле
И ягодой красна
Малиновые степи
Раскинулись вокруг
Во мне без настроения
Рождает мыслей круг
Водоворот событий
Затянет, не вернёшь
И видя край своей дороги
Стоишь и просто ждёшь
Как будто в прежней жизни
Нетронутый вокзал
А на скамейке прежней
Меня никто не ждал
Я ожидаю поезд
Который опоздал
Душистый, легкий ветер
Мне волосы ласкал
Твой образ, словно речка
Течёт сама собой
Ты незнакомка-встречи
Со странною судьбой...

Вокруг сплошная, снежная пустыня,
Никто не смог мне сердце растопить...
Я крест поставлю на себе отныне,
Зачем вновь души без толку губить?

Забыты все мечты и сожаленья...
Надежда тает с каждым новым днём.
Как одиноко жить среди сомнений
И не пытаться встретиться с огнём.

Безрадостные дни сменяют ночи
И приближают жизни листопад.
Меня понять давно никто не хочет...
Давно забыт любви безумный взгляд.

Все принцы безнадежно перезрели,
Посажены деревья и цветы.
Что остаётся...

Одумайся Российская власть...
Не дай на Руси народу пропасть!
Сколько можно так вот жить
И судьбу свою гневить.
В Амурском крае народ страдает...
Народ там летом затопляет.
Никто нигде не виноват...
Все происходит просто так.
Трагедия на Кубани... власть не научила...
Сколь там народу в наводнение погибло.
Ведь из чиновников никто не пострадал,
А на беде кое-кто сколотил лишь капитал...
Вот так чиновник наш живёт
И постоянно от кого-то, что-то ждёт.
Кто-то денег ему миллиарды...

Одни желания и тоска, так много слов в душе раба.

Ему не свойственно любить,

поведать чувства и скорбить:

О той одной, любимой деве

которой даже он, в любви признаться ей не может.



Она ему не ровня, дочь хозяев

её он любит – больше слов;

Но этих слов сказать не может,

ведь рядом с ней, он как немой!

«Я вас люблю, моя принцесса!

Для вас я буду, век рабом;

Лишь только б вы, ответили взаимностью

на чувства, нежность, и любовь.»



Когда ты раб, то жизнь...

Годами тускнеет надежды свет
Когда никого рядом нет.
Никто не поймёт,никто не осудит
Делай что должен и будь что будет

Появился на Дону...
Змей Горыныч не к добру!
Неужели вновь война???
Захватит врасплох Россию,
как всегда.
Не придётся ли казакам...
Да! Российским старикам...
Саблей дедовской махать,
Рубежи Родины защищать.
Как было это уж не раз...
Где гибли казаки подчас.
Хотя жизнь донского казака...
Завсегда в труде была.
Трудились все и стар и мал...
Чтоб приумножить семейный
капитал!
Хозяйство завсегда держали...
С годами его приумножали
И вот когда с отцом трудились,
У него всему...

В одном селе – одна жила
Старуха маленькая, злая,
Она колдуньей там была
Какая- то «иная»

Когда приходит полнолунье,
То власть, аж липла до колдуньи,
Она ведь в жабу превращалась
И молоком с коров питалась.

Она как вцепится в сосок,
Сосала так, аж надувалась.
Поймать её никто не мог
И так всю жизнь она питалась.

А на другом краю села
Колдуна изба была.
Чёрный знахарь и злодей –
Порчу делал на людей.

И с колдуньей не дружил,
На неё он шёл войною,
Но...

Порой я время вспоминаю,
Не помню уж, какой был год –
Пошли на кладбище, в поход,
Но только вот зачем, не знаю.

Нас было трое пацанов,
Двоих уж нет на этом свете
Тогда мы просто были дети,
Но смелым, каждый быть готов.

Зашли на кладбище, покой,
За тишину аж сердце билось,
Тревога на душе скопилась
За не известный мир иной.

Никто не проронил и слово,
А храбрость не даёт свернуть,
Луна, нам освещала путь –
Что можно отыскать любого.

Когда дошли, мы, до...

Когда неиствует торжественный оркестр
На сцене с траурными красными кулисами,
А в зале зрительном свободного нет места,
И партитура Фуги вся не перелистана..

«Переживают»…

Когда лощеный дирижер, упившись властью,
Возносит палочку все выше, чем положено,
Не в силах совладать с порывом страсти
И жаждой важности, на славу перемноженной.

Продолжают…

Когда в минорных перестонах интермедии,
Гонясь за плачущими скрипками, альт душу рвет,
В луче прожектора, с отливом красной меди...