Никто не будет

Мы молча поднимаемся по трапу,
Куда-то вверх, а может быть и вниз.
Всё лишь зависит, сколько дал на лапу,
И скольких задавил в себе подлиз.

Наверх конечно лучше, там светлее,
Там райский сад, покой и благодать.
Никто не будет вздёргивать на рее,
И спрашивать – заставив отвечать.

Там легче отдохнуть душой без тела,
И может даже с кем пофлиртовать.
Ведь тело это так уж растолстело,
Ему б покушать и скорей в кровать.

Там всё так просто, чуть взмахнув крылами
И полетел к друзьям...

Пришёл тот гость и говорит:
- А, что в глазах моих рябит, и капли с
потолка к чему, громадные такие, то
красные?
- Тот грех, искупит цвет.
- А белые, с серебряным отливом?
- Слеза, попытка неудачна.
…………………………………………….
Проходит месяц, он лежит. Был вызван
фельдшер, подошёл:
- Опять напился.
И на выход, а тот к кому он приходил, главу
поднял и отпечаток он увидел, крови, что
та оставила свой след, с пятак, на белой про-
стне, проломлена и жизнь та на исходе, а
знаков тех капель...

Лето развернуло паруса,
вверх взметнулся тут же столбик ртутный.
Все на пляж - в купальниках, трусах
(можно "без") и - в воду! Это круто!

Полотенца, дети и зонты-
всё смешалось под безумным солнцем.
Тот, кого глазами ищешь ты,
вечером, быть может, и найдётся.

А пока и фырканье, и смех,
Глубже кто? И кто - кого догонит?
Только мамы тут спокойней всех.
Это установка - быть спокойней!

Вот из сумок - бутерброды, сок:
От купанья сыт никто не будет!-
И садятся дети на...

Сначала Мы съедим Вождя,
я понимаю что нельзя
но тут никто не будет знать
А мы там Будем отдыхать!

Степной ковыль от ветра гнётся...
Седое поле на земле.
А в поле... птица в небо рвётся...
Но силы нет и быть беде.

И в небо больше не подняться...
Ей не взлететь с одним крылом.
Никто не будет над ней плакать...
Могила – поле с ковылём.

Кружится в небе коршун хищный...
Свою добычу он узрел.
Безжалостно прицелив когти...
На птицу камнем полетел.

Но ветру жалко стало птицу...
И гнуться стал ковыль сильней.
Не видит больше птицу хищник...
Помог могучий сын степей.

Степной...

– У вас игривые стихи.
– Да, я согласен.
В мои стихи вошли грехи
И юмор басен.
– Смешна и форма их, и суть
До паранойи!
– Я не кривил душой ничуть
Моих героев.
– Герои ваши – боль трущоб,
Краса панелей!
– Я их жалел, хотел я, чтоб
И вы жалели.
– Жалеть бомжей, бродяг, девиц
Никто не будет!
– Без чувств померкнет свет столиц,
Ослепнут люди!

18.09.2017

Ошибки не исправить в одночасье,
Систему росчерком одним не зачеркнуть.
Посулами никто не будет счастлив -
За сладким пряником последует и кнут.
И всякий раз. в предвыборных баталиях,
Так много и красиво говорят.
Ну, а народ, стянув потуже талию,
За гранью бедности который год подряд.
Нам трудно радоваться вашим достиженьям.
Безвиз и Томас от разрухи не спасут.
И ваши дети не участвуют в сраженьях -
В окопах не гниют и кровь не льют.
Америки подачки - вам в карманы!
Продали Родину...

У нас веками на Великой Руси!
Хоть у кого ты здесь спроси…
Кто-то, да! В чём-то, виноват,
Только не чиновничий брат.
В СССР обвиняли евреев!
Этих не «хороших» иудеев…
Мол, еврей во всём виноват!
Да! Его родной… здесь собрат.
В демократии стали Америку
винить…
Во всех грехах её хулить!
Поглядев в нашу русскую власть,
В креслах, разжиревших всласть.
Где одни евреи почти сидят
И простой Русский народ гнобят,
А так как еврей, мурый по жизни…
В мире выкрутится в любой жизни.
Они...

Её рассеем по полям…
(экспромт, Ветеранам ВОВ)

*

Они уже отвоевались…
Осталось Почести принять!
А мы никчемные потомки,
Готовы совесть променять,
На либеральные тусовки…
Не понимая, как бы с горки,
Придётся мусор разгребать,
Погибших трупы, обвинять
Кого угодно, но не предков,
Искать причину, сидя в клетке,
И биться головой, – спасать
Никто не будет вас от смерти,
Поскольку ваши жёны, дети
Вас лично будут проклинать…
.
Вы довели Страну до краха, –
Плачет в коляске ветеран...

Я видел, как живут в колодцах теплотрассы
Исчадия детей, невзрачные на вид.
Их быт бензин и клей, резина и пластмасса,
Которой никогда никто не будет сыт.
Становятся едой бродячие собаки,
Ведь в мусорниках нет и не было еды.
Лишь плевел, да порой, загубленные злаки,
От высохшей воды забытые следы.
Вот здесь бы закричать, да легче отвернуться.
Я видел и хочу не видеть ничего.
Так просто замолчать, так страшно – заикнуться
И я не закричу – не троньте моего.
Очаг души угас из мёртвого...