Ничего не забыл

Семьдесят лет назад
Битвы Великие были.
Курск, Ленинград, Сталинград...
Мы ничего не забыли.

Двадцать восемь дней.
Польша полностью пала.
Сталинград оказался сильней
Польши, фашизма, металла.

Здесь за эти дни
Фашисты, теряя сотни,
Улицу лишь перешли.
Стреляли здесь подворотни...

Европа забыла урок,
Другая в Европе мода...
Потомки героев войны
Без племени, совести, рода.

Нет я ничего не забыла,
Слезою соль из раны смыла.
Десять месяцев из жизни убила.
Я просто тебе их подарила!
Я знаю. Ты меня любил,
На руках к воде носил.
Руку в танце нежно держал.
И губы страстно целовал.
Ну и нет тебя, ну и что ж?
Я выну из сердца этот нож.
Вытру кровь и дальше пойду.
Я еще найду то, что ИЩУ!!!!!!

Грешница! Судить ее пора!
Она предала любовь и чувства.
Похотью горят её глаза,
Милость не заслуживает её душа!

Изменить, предать! Как ты могла?!
Он любит тебя, а ты!!!
Другому тело своё отдала,
Твои глаза и губы бесстыжи…

Не смотри на него теперь,
Он увидит измену в глазах.
Затаился в твоей душе страшный зверь,
Держит он душу твою в своих лапах.

Как теперь ты обнимешь его,
Если руки твои обнимали другого,
Как губы его поцелуешь,
Не почувствуешь связи, всё уже иное…

Между...

Люблю?, не знаю может быть и нет,
Любовь имеет множество примет,
А я одно сказать тебе могу
Повсюду ты, во сне, в огне, в снегу,
В молчанье, в шуме, в радости, в тоске,
В любой надежде, в любой строке и в любой звезде,
Во всём! Всегда! Везде!
Ты памятью затвержен наизусть
И ничего нельзя забыть уже.
Ты понимаешь? Я тебя боюсь,
Напрасно я бежать, спастись хочу,
Ведь ты же сон, тепло, дыханье, свет...
Хочу прижаться к твоему плечу.
Люблю?, не знаю, нет других примет!

Дед мой был «кулаком-мироедом»,
хотя долго об этом не знал.
Не поладил с каким-то «комбедом» –
и этапом пошёл за Урал.

Мой второй дед – сибирский заводчик –
попытался податься в бега,
но безвестный какой-то наводчик
втихаря настучал на врага.

И на долгие-долгие годы –
только лай вертухайских собак,
ни надежды, ни прав, ни свободы,
и тифозно-цинготный барак.

Хлебанули и вшей и чахотки
на ГУЛАГерных скудных пайках,
но без той комиссарской чесотки
в опозоренных кровью...

Порою мне кажется тускло,
Что есть на свете люди
Которым жить радостнее всех
И на то есть причины, через грех.
Там и громкий звонкий смех,
И дни заслуженных утех,
Наверно это люди падшие
От жизни, против Бога восставшие.
Руками грязными жизни забравшие
Людей, которым и так не сладко
Жить в этом мире гадко,
Порою даже летом зябко.
Завистливо может это будет,
Но жизнь ничего не забудет,
И всё что было, всё что будет
Владыка неба никогда не забудет.

Как всё было – едва ли забуду.
Упаду в молодую траву.
Пожалею себя, что не буду
Я таким никогда наяву.

Пусть судьба ничего не пророчит,
И видать потому – посему.
Ухожу в соловьиные ночи
До какого-то странного СМУ.

Там ещё не погашены окна.
Чуть притронусь щекою к плющу.
Похожу, поброжу вдоль да около,
Покричу, постучу, посвищу.

И откликнется юная пава,
Осторожненько щёлкнет замком.
Только строгий взыскательный папа
Пролетарским грозит кулаком.

Мы ещё не такое видали...

Пусть там кто-то не хочет,
Выбираю из двух:
На заборе не кочет –
Среднерусский петух.
Горлопан и задира,
Ну и что из того?
Ведь заборная лира
Возвышает его.
Он всё видит и знает
На обносках страны.
Он, увы, понимает –
Наши дни сочтены.
Не от песен весёлых,
А чтоб вспомнить потом
Этот мёртвый посёлок,
Этот брошенный дом.
Не дрожащие твари,
Что нам суд-пересуд.
Петуха скоро сварят,
А меня отнесут
В ту недальнюю область
Где никто не живёт.
Успокоимся оба,
Там ни дел, ни забот...

Что было должно, то пришло,
За дальней чертою созрело.
Ко мне обратило тепло,
И трепет воздушного тела.
Земные звучали слова,
Такие привычные, вроде.
Но рядом кружила молва,
Как птица в ночном небосводе.
Куда это всё отошло,
В какие края и пределы?
Мне было легко и светло
И женщина рядом сидела.
Теперь это всё далеко,
А ты ничего не забыла?
Всё временем заволокло,
И всё-таки,
было же,
было…

Бензиновые разводы/разноцветия, на поверхнос-
ти воды, лужи, после дождя, у обочины дороги,
тужим/веселы с утра, разнотравия аромат, раз-
гар лета, отпад, птице-крик, шума-звон, росы-
капель, окрест, здесь и теперь, без индексов
и невест, как есть, голы, души соло, бабочек,
богомола, улитки, декоративной черепахи улыб-
ки, у конуса муравейника, (дом), не помню, не
помню, что было потом, сбор пыльцы и нектаров,
(эверест, шамбала, мёд и крест), без графиков
и прямых, (ес-т...