Ничего моего

Всю жизнь говорил
О Дзен, изучал, но не -
Преобразился!

Я и раньше был поэтом,
Каждый бил меня за это!

Где-то кот во тьме мяучил,
Голод, сволочь, брюхо пучил
Ветер тучи рвал и мучил,
Бил о кручи над рекой.
Те, кто круче, сбились в кучу,
Только я, как гад ползучий,
Одинокий, невезучий,
Как какой-то отпрыск сучий
На ветру стою с клюкой!

Почему я не такой?!

К чёрту! В реку! На покой!

С тех пор…
К щекам прилепилось морское ,
солёное,
Ветреное. На губах ещё абрикосово..
в глазах - бесшабашное и такое…
простое,
влюблённое.
Скорее ещё совсем зелёное,
Нежели спелое… взрослое.

И вон они,
За руку в гору к отелю от моря
движутся.
И слова им всё время лезут в голову странные.
Те, которые часто в этой стране слышаться,
Базиликовые какие-то,
дастраханные...

И татарская женщина
С мудрым лицом в глупой кепке
на обочине на повороте
на стульчике низком...

Вот и все, нет больше желания
Нет его, лишь осталась печаль,
Ты моё, я твоё расставание.
Не грустишь и мне тоже не жаль
Дом наш пуст, и всё поразбросано,
Разбежались, разъехались враз
Больше нет жизни, с теми допросами
И не будет уж больше для нас.
Нет, не нужно, все так уж коли
Ни к чему безрассудно так жить
Мы не выдержим больше боли
И зачем все вот так, скажи.
Нежелание, боль расставания
Безразличие наше с тобой
Пусть все это будет признанием
В том что наша прошла любовь.

В голове сплошные точки,
Ну, порою запятые,
Зарожденье новых строчек,
Но, они пока пустые...
Я пою мотив простецкий
И чешу любовно кошку,
Господин Н.Н. Зарецкий
Дуньку в фильме облапошил....
А сюжет, простой до боли,
Дунька-дура, он дурак,
и вообще, наверно в ссоре
Был никто не виноват...
Я сижу перед экраном,
Слезы-каждая с кулак,
Жизнь смешалась с сериалом,
Кто же в этом виноват???

Да, для меня нет ничего святого, в писаньях древних, попирающих Любовь.

В угоду жадности и власти на каждой строчке льющих в кровь

Греховность жизни, радость смерти, поющих в сладостных мечтах.

И кто в ответе? Мы, поверив, что кто-то нас мудрей. Отдав

Свои права за призрак веры, за право слезы вечно лить.

Продав Любовь за страсть наживы. Ответить? Или отпустить?

Я отпускаю, помню, знаю. В ответе за себя всегда.
И каждый миг остатка жизни любить стараюсь. Мне года

Обмана...

Каждый день, как глаза открою, я читаю слова молитвы,
Бог, конечно же, их услышит, и в дорогу благословит.
Современный мир так устроен, что за счастье ведутся битвы,
Это уровень расы низшей, бездуховен и ядовит.

Каждый день не похож на прежний, у него есть свои задачи,
Их решать мне совсем не сложно, шаг за шагом иду вперёд.
У меня есть моральный стержень, приносящий в пути удачу,
Никогда не дружил я с ложью, как и теми, что вечно врёт.

Каждый день мне приносит радость, добавляет...

Счастье бывает лишь здесь и сейчас,
Я ощущаю его в полной мере.
Чувствую ли взгляд ласкающих глаз
Или смотрю на извилистый берег.

С доброй улыбкой встречаю рассвет,
Вместе с любимой закат провожаю.
Ведь ничего невозможного нет,
Если вам жизнь не досталась чужая.

Пение птиц за раскрытым окном,
Капли дождя, звуки горного эха.
Мне этот мир говорит об одном,
Только счастливый добьётся успеха.

Я же пока не всех целей достиг,
Знаю, дорогу осилит идущий.
Только несчастный заходит в...

Зачем тебе я открываю свою душу?
Ведь ты совсем чужой мне человек.
Вещает разум:"Доверять не нужно",
А я, безумная, лечу на яркий свет.

Сквозь расстоянье, время, и разлуку
С надеждой я тебе протягиваю руку.
Живёт же истина несчётный век-
Душе человека очень нужен человек.

Обречённо летит мотылёк на огонь,
Обжигает крылья, испытывая боль.
Разум тревожится :" Ты же сгоришь".
"Ничего не бойся,"-ты мне говоришь.

И я тебе верю....
Н. А.

А мне снова не хочется утром,
Возвращаться из снов в мир Земной.
Жить ненужности всем в мире чувством.
В серых буднях пустой суетой.

Люди в них носят маски на лицах,
Скрыв под ними их сущности знак.
Правит ими незыблемый принцип:
Ничего, им не даст мир за так.

И за страсти порок и проступок,
Мир возьмёт, в нём назначив, трибут.
И теряет вдруг ясность рассудок,
Познав боль неприятных минут.

Неизвестны в нём смертным расценки,
И возможностей жизней предел.
И душе в теле тесно...