Неземной царит покой

Солнечный зимний день.
Радостно и легко.
После пурги плетей
В мире царит покой.

Рать поредела туч,
И отступает враг.
С неба златистый луч
Уничтожает мрак.

Ангел, сойдя с Небес,
Светом согрел сердца,
И устрашился бес
Жгучих плетей Творца.

Ад нас не вгонит в клеть
Злобным своим враньём!
Бога тугая плеть
Нечисть палит живьём.

И предречён итог
Битвы Добра и Зла:
Царствовать будет Бог,
Ад прогорит дотла.

Близок конец чумы,
Сброшен пиратский флаг,
Если среди зимы
Свет...

Жить давно уже нам не вновЕ
Без Царя в безУМной Голове.
И при этом путать очень ловко
ЛОБ с ЛОБком, а ГОЛОВу с ГОЛОВкой.

Бог с Природой, чтобы Жизнь вершить,
Нам даруют Пищу для Души.
А когда Душа становится нечуткой,
Мы стремимся к Пище для Желудка.

БОЖИЙ ДАР с Яичницей не путать чтоб,
Не Живот нам надо подключать, а Лоб.
Если в Голове проснётся УМ как Царь,
Станет ясно, что такое - БОЖИЙ ДАР!

«Направо поедешь – коня потеряешь!
А прямо поедешь – лишишься главы!
Налево свернёшь – идиотом ты станешь!»
В раздумье герой от дорог таковых.

И всё ж Илья Муромец сделал свой выбор.
Налево… налево мужик захотел.
Ведь многие так поступить бы смогли бы,
Коль каждый ту силу и меч свой имел.

Подъехал к избушке, на курьих, что, ножках.
Кто в ней обитает, ему ли не знать.
-- Открой свою дверь поскорей, Бабка Ёжка!
Мне нужно лишь ночь у тебя переспать!

-- Сынок, ты же знаешь, что...

Колокольный звон летит на небеси, -
Гусляры-то разгулялись по Руси,
Да по весям, да по разным городам,
Разрезвились, разыгрались тут и там.

Уж не знают звонари, как им и быть,
Гусляров-то наконец угомонить.
Зазвенели по Руси колокола
Так, что спать страна уж больше не могла!

И от звонницы Московского Кремля
Просыпается казанская земля,
Недоволен непроспавшийся дракон,
Крылья волоком, - на свет выходит он.

Как он рыкнет, как он рявкнет, будто гром,
Что и пламя, и дымит со всех...

Многих знаний многие печали,
Накопили многие года.
Горизонта не приблизить дали,
След смывает, времени вода.

Мысли лягут, строчки словорядом,
Проявиться, тщетно стремясь в ней.
И их так, поймут все, как им надо,
И не станет, жить от них теплей.

Старый опыт врос в меня — не скинуть,
Полон им, тяжёлый — не взлететь.
Лишь одно осталось — прямо спину,
Удержать, храня мужскую Честь.

Долг и Честь — всё то что мне осталось,
И я им служу, а не царям.
Пока есть они, гоню я слабость...

Утром солнышко встаёт,
И душа моя в полёт
Отправляется опять,
Написав стихи в тетрадь.

Песни пташек тут как тут,
Ручейки бегут, бегут...
Тают льдинки на реке,
Чтоб журчать ей налегке.

Сердцу радостно весной,
И в душе царит покой,
И надежды яркий свет -
Путь к величию побед!..

В Питере станице над рекой Невой
Взмыв копыта к выси Петр молодой
Конь его весь в пене дышащий огнем
К славе незабвенной так и мчит с Петром
Петр царь с усами сдвинув брови сгиб
Из России твари сделал позитив

Чёрно-белая лента, о прошлом кино.
Хроникальные кадры, что сняты когда-то.
Звука нет, люди бегают быстро — немножко смешно.
Взрыв беззвучный и смерть, снова смерть забирает солдата.

Вот парад — казакИ быстро скачут,
Царь парад принимает, одет он в военный мундир.
А вот Ленин, ему люди машут.
Вот учения — бравый, в будёновке честь отдаёт командир.

Хроникальные кадры, о жизни ушедшей кино.
По экрану бегут чёрно-белые люди.
Они жили до нас, они жили давно,
Они жили до нас и их больше...

Шипенье старой грампластинки...
Орган играет фуги Баха...
Смещая время — из безлюбья...
Прибой в волне катает льдинки...
Космичный холод глаз Аллаха...
Поэт стихами разум губит...

Балтийский пепел сонных далей...
По побережью бродит Петр...
Без свиты, призраком столетий...
В нем город замыслы зачали...
В мембране слуха дышит ветр...
Перед Вселенной царь в ответе...

Мысль вытесняет мысль, а время — время...
Тоску по прошлому сменяет шаг вперед...
Под вой последствий в теле...

Когда-то он был царь и бог, теперь божок из груды пепла.
Но он творит любовь, но он оставил памяти печать янтарную на сердце молодой природы.
Он верен сам себе и оттого печалью скован, как будто тающей без влаги голландской плетью роз.
Он жертвует достатком и уютом, чтоб охватить бездонный океан полночной тьмы объятьем сироты, в котором дышит первозданная свеча зари певца. Легка строка, привычен строй, гулящий по змеиным закоулкам, огонь раздут беспечностью души, стремящейся на волю...