Несётся жизнь бегом

Жизнь моя идёт к концу,
И душу рвут не сказанные мною слова,
Остаток пути пройду я одна,
В этой жизни,давно, была я мертва.

"Жизнь это существование нашего организма". (Из мыслей студентов В.Филатова.)

Камни тоже существуют.
Значит, тоже и живут.
Главное, что не горюют.
Образец для нас дают.

Жизни нить, что тянется вперед,
В лабиринте выбора и поворотов.
Радости и боли чередой,
Плетут узор, судьбою данной той.

Детства беззаботность, юности мечты,
Зрелости сомненья, старости плоды.
В каждом возрасте свой смысл и урок,
Опыт собирается, как в горсти мешок.

Любовь и дружба, верные друзья,
Поддержка в горе, радость для тебя.
Но и одиночество подстережет,
Когда-то рядом, а когда-то уйдет.

Счастье и несчастье, две стороны,
Балансируя, жизнь идет в пути.
В поисках смысла...

Судоходства нет на верхнем Дону,
А лодки моторные бегают по нему…
Дон видать не унывает наш родной!
Коль несёт тихие воды он дорогой…

Если Дон несёт у крутояров воды свои,
А в при донских лесах, поют соловьи…
Знать казаку донскому, жить и процветать!
Да! Род казачий на Дону продолжать.

Чтоб было кому землицу матушку пахать!
Да! Животноводство на Дону размножать,
А то в девяностые всё животноводство
сничтожили…
Враги народа тогда дружно подытожили.

Без сельского хозяйства...

Шесть часов погони, город - злой, копы сбились с ног от этой гонки,
Над асфальтом грязным мостовой стук копыт истёртых бьётся звонко.
Тормозят машины...улю-л-ю-ю...Нарушение основ порядка!
Гавань-ветер-море кораблю, а корове: молот в лоб, и всмятку.

Бойня в трауре. Свершён с утра здесь побег "бифштексов" оборзевших:
И заборы метра с полтора нипочём, и даже черти с лешим.

Молли*, дорогая, за тебя кулаки держу, аж побелели:
Удирай как можешь от ребят, чьи глаза острей чем иглы...

Причастие букв под моим языком...
Когда я напишу их, я буду ещё южнее.

Любовь, пью из твоей чаши,
Что в апостольском плаще забвения приходит.
Несводимый Брайль касаний,
Тактильный шрифт вычеркивает забвение из календаря.
И нам никогда не знать лжи о слёзах дождя
Тех, кто не знает, как промокнуть под дождём
Или плакать от радости в сопричастии истинной поэзии,
В днях, которые они не проживают.
Имя твоё - всего лишь ярлык, рожденный между небом и землей.
И когда ты плывёшь до предела...

Меня несёт, и я несу –
Сегодня чушь, а завтра
Поймаю истину в лесу,
И съем её на завтрак.

Поток грохочет, брызг шрапнель,
Водица ключевая,
И только просится на мель
Кибитка кочевая.

Я, может быть, и рад помочь,
Но бьюсь с водоворотом,
Ворчит, играя в звёзды ночь,
А я весь взмок от пота.

Ещё чуть-чуть, последний раз…
Пусть вне орбиты, юзом
Несусь, а мне кричит Лаплас:
- Не сбей Юпитер пузом!..

За хомячком домашним наблюдая,
Смеялся я до слез и от души.
Мой хомячок, по кругу пробегая,
Куда-то очень сильно так спешит.

Наматывая сотни раз по кругу,
Хомяк держался из последних сил.
Бежал еще быстрее с перепугу,
Но о пощаде, гордый, не просил.

На отдых не потратив сил напрасно,
Мой хомячок бежал, как только мог.
Подумал я: Ничто над ним не властно!
Мой хомячок, ведь ты не одинок.

А Вы заметили особенность одну,
Торопит время долгожданную весну.
И переходов плавных, вовсе, не видать,
Я не успел сирени цвета осознать.

Пионы вспыхнули бардовые в саду,
И виноградник распускает бороду.
Что яблок мало будет , - ерунда,
От груш больших для деревов совсем беда.

Клубника ковриком белехоньким горит,
Огурчик в грядке малахольный говорит.
Так только ж хитренький зацвел и вот те на,
Вас ночью ,точно,слишком балует луна.

А клен у врат от тяжести трещит,
Листва...

Скорей, я не из тех, кто бегает по лужам,
Чтоб брызгами обдать прохожих озорно.
Я б лето заменил январской лютой стужей,
Однако, вот беда, той стужи нет давно.

Зато пришла жара, а это, ой, как, хуже.
В жару сгорает всё – земля и небосвод.
И все, хотя б разок, не прочь промчать по лужам
И обрести хотят поболее свобод.

Свобода, как жара: съезжают все с катушек,
Ещё чуток парку, и плавятся мозги.
И вот уже весь мир бежит в опор по лужам,
К безумию примкнув невежества штыки...