Несносный

Не покупайтесь на бесплатный сыр,
Бесплатное - игра в одни ворота!
Им вечно не латать проблемных дыр,
За что-то непременно дайте что-то.
В труде, в монете, в чувствах, в почитаньи
Естественной энергии обмен!
И он - основа блага процветанья,
Надёжность и тепло родимых стен.
Бесплатное и лень - родные сёстры,
Беда Законы Жертвы призовёт
И бич судьбы, что стал несносно острым
Законом Жертв на время отведёт.
Природная родительская жертва
Прекрасна! Но "чрезмерная любовь...

Пустая комната в ночи
не так страшна, хотя в ней пусто,
пусть даже рядом ни души,
страшнее мне другое чувство.
Духовный вакуум, вот беда,
несносно горькая болячка,
он душит, словно лебеда,
как нерешённая задачка.
Он так уверенно свербит
какой-то нотой монотонной,
и сердце будто монолит,
немеет гирей многотонной.
И безысходность так близка,
что даже сам, порой, не знаешь,
как эта сырная луна.
Да съесть её не пожелаешь.
Пустая, грустная душа,
страшнее космоса пустого,
вся пустота...

я сольюсь с пирамидами в танце едином
мне мой танец напомнит божественный пульс
пусть ветра и пески все сакральное скроют
я ворвусь в свое прошлое, с тайной сольюсь...
потанцуй со мной вечная песня египта,
потанцуй со мной жажда святых пирамид...
я в подарок везу свою веру с надеждой,
ты взамен мне налей полный кубок любви...
я когда-то рождалась у берега нила
я когда-то царицей египта была
что мне жажда святых пирамид, что мне сила
я жестоко коварно свою жизнь прожила...

Тучи щерились свирепо, грозно.
Лед, как саван, жизнь сковал в Днепре.
Снег и черные рябины грозди
Ветер гнал по Замковой горе.

В серости промозглой и морозной
Сердце истомилось по заре.
Душит, давит тяжестью несносной
Век тоски на замершей горе.

Кто сказал, что верить в счастье поздно?
Закружится небо в серебре,
Тишиной меня окутав звездной,
На высокой Замковой горе.

Я восхищен. Она красива.
Я восхищен. Она нежна.
Быть может, сердцем полюбила,
Меня, прелестная, княжна...

Я восхищен. Так своенравна.
Я восхищен. Она дерзка.
Она несносна и забавна,
Она как шелк порой мягка...

Я восхищен. Она опасна.
Я восхищен. Она хитра.
Смерть одиночества – ужасна,
Смерть одиночества – легка.

Я восхищен. Она безумна.
Я восхищен. Она права.
Что в этом мире, слишком умном,
От слов кружится голова...

Я восхищен. Я как мальчонок,
Бегу за ней. Я...

Осень, осень золотая,
ты сегодня мне приснилась.
Ты не в марте и не в мае,
ты в июне воплотилась.

Закружило листопадом,
ярко- жёлтым покрывалом,
спелой ветвью винограда,
сизым дождиком усталым.

Кошка-осень проникает
в дом прохладою несносной,
тёплый дух вон прогоняет
и бежит в потемках росных.

Cлышу шорох давней даты
подбирается тихонько,
по коврам полянок смятых
в дом является с ребёнком.

Этой крохой долгожданной,
помню я её рожденье,
в день хороший утром ранним,
и...

будды подсыпают снотворного
в чашку жизни

фрейды подмешивают либидо
в кофейную гущу

луну лечат нейролептиками
в больнице отъявленных

в египте кладут таблетку экстази
под язык умирающему

субвэй отвозит тела в новые глюки
гробами вагонов гремят сосуды

сновидение – вспышка возмущения
органической колбы на закупоренность

фрейд vs. будда –
чей диагноз несносней?

от переизбытка наплыва аккордов
сознание тянет в отключку

Когда на сердце тяжело
И чемодан проблем несносных,
Остановись, взгляни в окно:
Ночное небо, ветер, звезды
На золотой, волшебной лире
Сыграют музыку кадрили.
Слова быть может эти сразу
Ты не поймешь,но эти фразы,
Что зазвучат в тиши ночной
Проникнуться, твоей душой.
Остановись, взгляни в окно,
Там, как внутри тебя темно
И только звездное мерцание
Тебе подарит понимание:
В душе твоей еще теплиться
Надежды луч и детства лица.
Остановись, взгляни в окно,
Налей в бокал свое вино
И...

Вокруг темнеет небо...
А я сижу один, на дне глубокой ямы - жив и невредим.
И небо высоко - блестят огни цивилизации,
дворцы футуристические, коллосы трансформации.

Снова небо высоко, снова вечность близка.
Просыпаться нелегко от давления нигилизма.
Мой сон кружится день и ночь, над судьбоносной свалкой.
Не могу себе помочь, взять судьбу свою за хвост
и проснуться спозаранку.

Но пора уже, подъём! Конец этой пьянке!
Я - живой, со мной вдвоём, на пару - мужество упрямое.
Пусть...

Стена построена на совесть,
Ее никак мне не сломать,
Не перепрыгнуть через пропасть,
Препятствий… не пересчитать.
Молва подножку первой ставит,
Сплетня приклеится второй,
Судьба тебя, как волка травит,
Но радуйся, пока живой.
Добить теперь уже не трудно,
Любимая подскажет как,
Куда больней ударить нужно,
Вот ты и корчишься дурак.
От боли жуткой и несносной,
Не спрятаться и не уйти,
Такою пыткою «прекрасной»,
До «ручки» можно довести.
Ноябрь 1987г.