Несколько минут

Жизнь моя не проста, искорёжена,
И судьба давно предначертана,
Я не помню уже сколько прожито,
Много зим и вёсен отсчитано.

Любовалась тобою украдкою,
Задержать пыталась, да бестолку,
Нет, не стала любовь твоя сладкою,
Счастье длилось минуток несколько.

Я закрою глаза, пусть всё вспомнится,
А потом опять позабудется,
Сердце снова любовью наполнится,
Наша встреча с тобой не сбудется.

Соберу свои слёзы ладошкою,
Отпущу их ручьями чистыми,
Постою под твоими окошками,
Загляну...

Я тебе к восьмому марта
ничего дарить не стану,
Потому что всё, что можно
подарил давно уже.
Как обычно на рассвете
я с утра пораньше встану
И отдам тебе всю нежность,
что измаялась в душе.

Переглажу все пелёнки,
перемою всю посуду.
Днём на белый свет родится
новой повести глава.
А тебе к восьмому марта
ничего дарить не буду –
Превращу в Любовь и Ласку
я капризные слова.


***
Если ваши любимые заняты очень,
А начальник суровый придирчив и строг,
Обратите на лист свои...

Жду тебя, затаив дыханье,
И каждая минута словно год
И мысли лезут всякие в сознанье
Гоню их прочь, но сложно это...вот...

Пишу стишок, не зная, что же дальше
Что в следующей строчке написать,
Сижу и жду - здесь нету фальши -
Хочу обнять.

И новая минута пролетает рядом
А я все также с вожделеньем тут,
И думаю, когда же снова взглядом
С тобою встретиться удастся...вот...

Ты может скажешь - ну заладил
Все "вот" да "вот" - что нету слов?
А я скажу лишь в оправданье,
Что я хочу...

Малолюдная, густая роща оливковых листьев...
Лучшего укрытия нам не найти.
Римляне снуют по городу, как крысы,
И мелькают на каждом пути.
И оттого моему сердцу тяжко и скорбно,
Что крысы от власти Тьмы.
Голова моя клонится под меч покорно
И тащит Князь Мира украдкой перстни из сумы.
Сума — это дело общее, а перстни — это каждый.
Пришло время, когда рассеетесь вы как по ветру пух.
Любите друг друга, потому что однажды
Прольётся на вас ненависть озлобленных старух.
Плодите мир в своих...

Как тяжек утренний рассвет...
Усталость зноя чуждой мне страны
И пустошь дней...
Для римлян не секрет,
Что бесстрашны, как звери, еврейские сыны!
Евреи сами ненавидят друг друга,
Простолюдины готовы перегрызть горла своим священникам!
И даже Ирода, казнившего Иоанна-Крестителя от испуга,
И даже его голову хотят насадить на кол и состричь его волосы на веник!

Но что это за шум? Как будто голоса...

(Пилат вышел к толпе возбуждённо голосивших людей)

П е р в о с в я щ е н н и к...

Вот так жизнь!
Угли-трупы в жаровне-стране!
Русские окружены!
Мне ещё не везло так на этой войне,
Это везение Сатаны!

Они никуда не уйдут,
Это деликатес жизни!
Я вырос не в городском саду
И теперь говорю с укоризной:
Опротивело язвительное жженье,
Этот деланный декрет о мире!
Те, кто ищут вдохновенья,
Не кочуют по квартирам.
В нашем плену, как после диетолога —
Холодное, голодное забвение.
Некоторых мы тащим волоком
На суд шариата и на погребение.
На войне жестокие забавы
И...

Предрассветный пар струится под одеяло,
Туманно-лазурная ткань легкой дымкой спадает с плеч,
Обнажив бриллиантовой свежестью течение твоего полусна,
Это я, играя листвой нежных прикосновений,
Собираю росистую влагу,
Остатки жемчужных бусин вчерашнего вечера,
Последние капли небесного серебра
В хлопок твоих волос вплетенного.
Утро крадется хищным притоком жизни,
Пресным дождем, зашитым в черствую медь водостоков,
Не расплескать, не свернуть, не уйти в грунтовые воды,
Асфальтовый плен...

То завьюжит, то бежит капель,
превращая лес в живую сказку.
Тихо на душе... Но кровь на Пасху!..
Восемнадцатое... Оптина... Апрель...

Оборва'лось... И виски стучат.
Ночь как день, а дни теперь как ночи.
Памятью распятье мироточит*,
и три инока в своих гробах молчат.

А потом... потом переворот:
Ельцин, Белый дом в огне и танки
делят власть, а люди как подранки
мечутся во лжи и ищут к правде брод.

Спаса храм и Беловежский хмель -
Вы б уж выбирали: или, или...
Всю державу в...

Жизнь возвращается. Сакуры время цветенья.
В сердце оттаял лёд. Новой любви томленье.
Свежесть морских ветров. Розовое круженье.
Слышу. Дышу. Вижу. Жизни благодаренье.

***
Моя нежность к любимому,
подобна аромату сакуры, незримому.
Цвет сакуры скоро осыплется.
Моя нежность никогда совсем не выплеснется.

***
Цветы сакуры цвета зари.
Морская пена - в свете зари.
Один художник. Краски одни.
Но как разнообразны они.

***
Нежность цветов сакуры спорит с морской пеной на восходе...

Вошёл я в море Интернета,
укрывшись от ненужных глаз,
прости, любимая, поэта,
певца лазоревого света,
он в виртуальности увяз.

А в Виртуале незаметно
летят мгновенья и порой
кусаю губы, потный, бледный,
когда компьютер мой зловредный
вдруг зависает предо мной.

И, перезагрузив компьютер,
вновь жду и на часы смотрю,
где длинной чередой минуты
летят, как чайки или скутер,
и сам себе я говорю:

“Я терпелив, дождусь мгновенья,
и снова влезу в Интернет,
скачаю я стихотворенья
и...