Нерв

я стал часто писать стихи
я слабей и слабей с каждым днём
я поддался судьбе своей
пусть терзает . мне нипочём .
пусть ведёт меня как считает
говорит то, что хочет она
я и слова в упрёк не промолвлю.
я пустой как бокал вина
только громко-солёные слёзы
тихо падают вниз по щекам.
я не буду бороться больше.
я отдал всё тебе. сам.
****
ты считала я сдался тебе навсегда
ты играла со мной.
утекала вода.
а я вышел из комы.
я не буду терпеть
все царапины ссадины ,
что успела задеть...

я разнесла всю посуду,
я истребила все нервы
плевать, я смеяться буду
в лицо вам всем.
в лицо всем проблемам.
свяжите меня в психушке
в смирительную рубашку.
я буду смеяться смело
кормить тараканов ваших
голов бездарных бессмысленных
в зачем то выбритых лысинах
пустых как нора
без мозга.
дырявых-дырявых просто
а я буду ржать над вами
в истерике биться у всех перед глазами,
смотрите а я улетаю
в рай улетаю, вас всех забываю,
а вы дальше морщите рожи.
мол непонятный диагноз...

Пролетели две недели -
ты вернулась на портал,
мои нервы отзвенели,
потому что я скучал.

Я ни с кем на литпортале
без тебя не флиртовал -
написал стих про Цхинвали,
разместил, потом убрал.

Ты на море отдыхала,
надышалась морем всласть,
как же ты без Виртуала
и Стихиры обошлась?

Впрочем, мне какое дело?
Лишь бы не было беды.
Видишь, как душа запела,
как ко мне вернулась ты?

Я ещё насочиняю
про тебя, любовь и грусть,
если и уйду, родная,
то к тебе стихом вернусь...

Признаюсь вам, мне самому противно
Бывает иногда читать стихи,
Их превосходство мучится бессильно
Над жизнию, в которой мы – штрихи…

К пейзажу, разделенному на грани:
Уныние – веселье, хаос – ритм.
Стихи – они ведь тоже поле брани,
Они ведь в чем-то тоже поле битв.

Рифма одна к другой, - и смыл ясен,
И смысл нам велит идти за ним.
Но смысл этот, он часто опасен…
Москва была и будет – Третий Рим.

Меня трясет от лучезарной неги.
Мне камни в стопы, и вперед, вперед.
Произрастут...

Не мучь меня, осень, своим безразличием хмурым.
За множество лет я к тебе не привыкну, увы.
Не мучь меня быстро-худеющей клёна фигурой,
Увядшей любовью и пеплом сожжённой листвы.

Ты снова кичишься своею ходьбою манерной,
Грозой разбавляя испуганный крик птичьих стай.
Не бей меня хлёстким дождём по простуженным нервам,
Ветрами холодными в спальню мою не влетай.

Обрывки изруганных писем и старого фото,
Потрёпанный плед и стаканчик сухого вина…
Эх, память моя, отчего же ты так...

в тебе становится меньше крови
сильнее усталость рук
ты потерялся в глубинах сомненья
тебя никогда не найдут
и принципы скоро разрежут на части
и болью зальют вокруг
все чувства ,все мысли
что в омуте вязли
тебя разрывает от мук
и в память влезают
убийств эпизоды
все крики все жесты жертв
душа наполняется злостью нечестной
ты дрался за тех кого нет
крушил всё направо-налево
но тщетно
свои все давно мертвы
так может быть сдаться
не драть себе нервы
раз ты остался один?
ты...

В том месте, где сердце чернеет дыра,
Прожженная горем утраты.
Её ни зашить, ни заполнить нельзя.
Бессмертная рваная рана.


Что может быть хуже, чем пустота-
Отсутствие жизни и веры?!
Весна не наступит уже никогда.
Ладья не найдёт свой потерянный берег.


И время от времени будут пылать
Клочки, что остались от сердца.
Так память ещё продолжает играть
На вновь воспалившихся нервах.

Обижают меня. Не чтут…
Станиславский сказал: «Не верю!»,
Тарантино, маньяк и шут,
Исподлобья взирает, зверем…

Эпигоны плюют мне вслед,
Эпитафии шлют при жизни,
Я по-прежнему не поэт:
Не пою о любви к Отчизне,
Да и в церковь – плохой ходок,
Крест носил только в классе первом,
И мистический холодок
Не морозит стальные нервы.

Что поделать, мне пафос чужд,
Но гордыня – флагштоком в небо!
Исхожу из реальных нужд,
Укрощая того кем не был.
Коли так, то цена мне – грош,
Да и то...

Осень играет дождями
Мокрый шуршащий шансон.
В мыслях скребутся когтями
Мыши утрат. В унисон.

Серая мягкая память
Вкрадчиво к прошлому льнёт
Вскользь, обтекая мой бампер,
Подло удар в нервы шлёт.

Я подпеваю не слышно
Каплями туши с ресниц.
Листик кленовый, чуть рыжий,
Падает с дерева ниц.

Плавают в лужах осколки
Сорванных ветром минут.
Вьётся меж ними дым горький -
Время, ушедшее, жгут.

Хочу поведать вам историю одну:
Колода карт, капуста, летний вечер,
Меня в тот вечер, видно, черт боднул,
А может быть, заняться было нечем.
Короче, взял я карты и пошел во двор,
Там мужики по вечерам играют,
Для них такие посиделки – спорт
С бутылкой пива. Все калории сжигает.
Я поздоровался, спокойно сел за стол,
Капусту выложил, спросил: «Во что играем?».
Мне говорят: в «козла», я приколол:
«Ну, что ж, кто ест капусту, мы сейчас узнаем».
На кон поставили нехилое бабло,
Напарник...