Непрост

В пустоте своей квартиры
Гляну в пыльное окно
И увижу только небо,
Кроме неба ничего.
Грусть с небес слетит незримо,
Сядет рядом на кровать.
Для чего мне это небо,
Если не могу летать?
Даже если б были крылья
Не расправить их теперь
Словно в клещи взяли стены,
На замок закрыта дверь.
За окном пригреет солнце,
Будут птицы в небе петь.
Для чего мне это небо,
Если некуда лететь?
Пусть твердят, что всё проходит
И сотрутся все следы,
Что весна опять наступит.
Будут новые мечты.
Но...

Тьмою поросшее солнце,
Накрест завязаны руки,
Не дождутся рассвета,
Чернобоговы внуки,
Тенью, крыльями, снами,
На краю, на погибель,
Томной скатертью нави,
Наши следы накрыты.

Не возвратить свободу,
Рваным дождем заветов,
Падают с неба птицы,
Зря баламутят воду!
Жадно глотая рыбу,
Сами попали в сети,
Тьмою поросшее солнце,
Загнанное на дыбу,

Чуя холодный воздух,
Мира, что чахнуть начал
Мира, того что в прошлом,
Мог бы назвать иначе…



Жадно дышат холодною гладью...

Страны чудесной царь-отец

Отправил в путь гонцов.

Зовет на службу во дворец

Отборных молодцов.


– Скотину, двор – все оставлять?

Насиженный очаг?

Зачем идти и рисковать?

Себе никто не враг!


Товарищи, всего их пять –

Скупой, Обжора, Друг,

Вояка, Умник – попытать,

Решили счастье вдруг.

Читают во дворце указ

царя. Он очень строг:

«Ждут испытания всех вас

Кто не пройдет – в острог!


Вот первый зал, пройдешь его

С условием одним –

Нельзя в нем...

Этот город - вся моя география.
Значит, ты – мой таинственный остров.
Где ты прячешься в моей биографии?
Почему тебя найти так непросто?

Как почувствовать тебя, настоящего?
Помоги тебя найти, нужного,
В зной прохладу осеннюю дарящего,
И тепло приносящего в стужу.

В этом мире ты есть – знаю точно,
Грусть мою ты обезболишь навек,
Лишь дай увидеть мне тебя воочию,
Мой таинственный остров – человек.

Прописалась ты во мне лаской трепетной,
Погубила ты меня сладким окриком,
Обратила ты меня властью северной
В южной вьюги непокой, что жжет соколом.

Непроста твоя заря, ослепляюща,
Нелегка твоя звезда, заплутавшая,
Только это мне не в страх застывающий,
А в свободное безумие бесстрашное.

Куда помыслы спешат – неописуемши,
Куда тропы мнут траву – в прыть сердечную,
Прописалась ты во мне взором любящим,
Захватила ты меня силой нежною.

Прости, старик, за долгое молчанье.
Ты знаешь, как непросто выбрать час
Тому, кто выбрал собственным призваньем
Дорогу в небо через Алькатрас.

Как я живу? Обычно. Как и прежде
Сминают снег полозья старых нарт,
И в хижине старателей, в одежде,
Миг коротаю за колодой карт.

А груз всё тот же – письма да посылки,
С десяток книг: Берроуз и Лавкрафт.
Черпаю ложкой, без ножа и вилки,
Великого Безмолвия ландшафт.

Питаюсь олениной и беконом,
Пью виски, заходя к ночи в салун.
Бываю...

Дважды два опять четыре,
А не пять, не шесть, не семь…
Каждый хочет в этом мире,
Жить спокойно, ясень пень.

Что важней всего на свете?
…Понимание, любовь?!
Наши родственники, дети,
Нам о том напомнят вновь.

От чего порой нам грустно,
От чего сомненья в нас?
Может, виноваты чувства,
Счастье и любовь кто даст?

Жить непросто в этом мире,
Здесь вопросов целый рой,
Всё, что нужно знаем вроде,
Жизнь одна, и нет другой.

В дорогу... Надежда, веди!
Оставшиеся, поднимите
Бокалы за тех, кто в пути...
И ждите. Молитесь и ждите...

Ян Налепка

Летят года над тихой Садгорой...
На кладбище среди мещан окрестных
Лежит, дождем оплаканный, Герой
Советского Союза – не из местных...

Ян Налепка – словацкий капитан,
А ранее – учитель в школе сельской...
Смерть на войне гуляет по пятам...
Он, мертвый, горд: от пули пал немецкой.

И это означает, что врагу
Не шестерил, не заключал с ним сделку....
В упор...

Говорят: полюбить очень просто,
Но не просто другого понять.
Разве с первого взгляда возможно,
Обо всём, что желаешь узнать.

Полюбить или просто влюбиться,
Я хотел бы на всю свою жизнь.
Говорят полюбить очень просто,
Но непросто счастливыми жить...

Тонкое лицо императрицы,
золотая роза на груди,
брови как встревоженные птицы
крыльями взмахнули впереди,
и мелькают то леса, то скалы,
и встают из полуночной тьмы
Соловки, лубянские подвалы,
ледяные склепы Колымы,
бьются кони, плачут чьи-то дети,
тени, тени рвутся наяву,
офицеров, сваленных в подклети,
девушек, распластанных во рву,
рвется прах с заброшенных погостов,
комом к горлу подступает прах,
ледяная лапа холокоста
на Ее заснеженных полях,

но летит!
летит по белу свету...