Непроглядный

В дымке заплутало бабье лето,
Солнце не пробьёт тумана лень.
Прелою листвой земля согрета.
День пугливый, как лесной олень.

Кружатся в осеннем танце листья,
Увлекая за собой меня.
И ведёт на ток тропинка лисья,
Шире становясь день ото дня.

Выплывают мокрые деревья
Из объятий непроглядной мглы.
Разоделись в холодов преддверье,
Их костюмы прямо что с иглы.

Бабье лето – страха порожденье,
Ведь не любят осень все всерьёз.
Не проси за то её прощенья,
Чтоб не видеть расставанья...

Прости, что краду у тебя одиночество,
Что взгляд от стола поднимая слепой,
Когда никого уже видеть не хочется,
Ты всё-таки видишь меня пред собой.

Прости, что когда, тяготясь перегрузками,
Бросаешь шутливую реплику в тишь,
Гляжу я глазами внимательно-грустными
И вовсе не слышу, что ты говоришь.

Прости мне, что все эти дни, эти полночи,
Не веря по-прежнему в силы свои,
Ищу у тебя я и ласки, и помощи,
И даже – увы! – безраздельной любви.

Прости, что с лицом непрогляднее омута...

Отойди, тоска туманная!
Сгинь ты, бремя низких туч!
Не нужна мне с неба манна.
Нужен мне лишь солнца луч!

Непроглядной этой сонности
Конца-края не видать.
Скоро ли в сияньи солнечном
К нам вернётся благодать?
21 октября 2010 г.

В час, когда от надежды не осталось и грамма,
А любовь блудной девкой утекла за порог,
Ангел, посланный свыше, мне принёс телеграмму
И небесным сияньем озарил мой чертог.

Через тысячи жизней от Адама и Ноя
Меж спасеньем и смертью путь – острее ножа.
Мы закрылись от Бога непроглядной стеною,
Но под линзою Неба вся прозрачна душа.

И ничто не сокрыто от очей неусыпных,
Зрящих в самое сердце человечьих сынов.
Расстелившие душу для страстей ненасытных
Избирают проклятье, отвергая...

Что поделать, и я не святая,
Что поделать, так жизнь повела,
Закружила дорога земная,
Не тому не тогда воздала…
Не преткнулась, где было указано,
Не взяла то, что было дано,
Я иду, никому не обязана
И не пью дорогое вино.
Растворилась в купели желаний,
Унеслась в непроглядную даль,
И изведала горечь изгнаний,
И ступила на грешный алтарь.
Тихо падали слезы в глазницы
Как из омута в святость старцев,
И греховность излилась сторицей
Скорбью долгой заезженных слов…
Просыпалась от...

Пусть немало мы прожили лет,
Ну и что?
Седина в волосах?!
Да у жителей в этой стране
Не седеет лишь то, что в трусах.
И Всевышний, взирая с небес
На мышиную нашу возню,
Тихо думает: - Дёрнул же бес
Сотворить-то планету сию!
Ведь в бессмысленной суете
Жизнь людей - непроглядная тьма.
Но пока «у руля» не те,
Им не вылезти из дерьма.

Я говорю не своим голосом
и на чужих языках.
Неверно толкую прозрений прорези
Рукоплещут бездарной игре, сволочи.
Пыль и вуаль на глазах.

Где красота, а где ложь непроглядная?
Знаете способы, прокляли суть.
Странная, блеклая и непохожая
Светлая, громкая или пригожая —
Стигму поставьте какую-нибудь.

Не повторять материал уже пройденный,
не открывать, потерять все ключи.
Только сейчас. Лишь со смехом и по ветру.
Без промежутков. Лишь в душу стучи.

Только к себе, как к...

Мы видим, слышим, осязаем…

И жизнь - исток чей таинства любви.

Щепоткой жидкость красим чая…

Ночь майскую прославят соловьи.



Откуда все?



В огромной непроглядной бездне

Наш шарик маленький и голубой

Несется вечный в неизвестность,

Как ухарь в праздник с пьяной головой.



И почему?



Все так, как видим, осязаем

Быть может все иллюзия, обман?

Трава, окрасив воду чаще,

Подсыпанный заведомо дурман.



Привыкли мы:



В задумчивости...

Сладок сердцу солнца свет.
Я не плачу и не ною.
Пусть мне очень много лет,
Я встречаюсь вновь с весною!

С глаз упала пелена
Непроглядной тёмной ночи.
Вновь томит меня весна.
Сердце снова счастья хочет!
10 марта 2012 г.

Ночь тихая скрывает от людей
Все таинства за непроглядной тьмой,
Но как-то раз поведал соловей
Мне то, о чём делюсь сейчас с тобой…

Как только появляется луна,
Собою украшая небосвод,
К реке Сандзу спускается она,
Чтоб встретить свой таинственный восход -

Красавица, каких не отыскать
Ни днём с огнём, ни ночью в ярких снах.
Она Богине правящей под стать,
И жизнь заблудших душ в её руках.

Деревья шепчут заклинанья в такт,
Когда она свершает свой обряд,
И души-мотыльки...