Неприязнь

Что-то сделал не так опять,
Что?! — Не знаю, но вдруг общение,
Друг прервал, перестав писать,
Что ж, не буду просить прощения.

Я на жизни пути, на долгом,
Уж не раз, больно бит бывал.
Теми, кто до того с восторгом,
Принимал всё, что я сказал.

И чем больше восторг вначале,
Тем сильней неприязнь потом.
Не привыкну никак — с печалью,
Принимаю я весть о том.

Отчего-то так мир устроен,
Забывают, ненужных в нём.
Не грустИ — грУсти не достоин,
Тот, кто хочет нам стать врагом...

Этот Рай мне чужой,
Так зачем же я в нём,
Потеряв свой покой,
Жить пытаюсь стихом.

Мне своим им не не стать,
Да и я не желаю.
Речь, могу их понять,
Взглядов — не разделяю.

Им чужак — понимаю,
Неприязнь к себе их.
И её им прощаю,
Не питая чувств злых.

Ведь их нет в том вины,
Что пришёл к ним нежданно.
Я, когда без войны,
Мир разрушил державу.

Ту державу, в которой,
Был рождён я и жил.
А её мир суровый,
На куски развалил.

И в чужом мне Раю,
Я не зная нужды.
Доживу...

А дожди зимой рыдали,
Меж их слёз снежинок рой.
Холод льда был в их печали,
Путь был скользким ледяной.

Что же с миром нашим стало,
Что же, всё же с ним стряслось?
Доброты теперь в нём мало,
Меж людьми война и злость.

Как снежинки в дожде зимнем,
Неприязнь в словах людей.
Их умы холодным ливнем,
Остудила ложь идей.

Воду лужи ночь морозом,
Превращает в мутный лёд.
Будней жизненная проза,
Словно топь трясин болот.

Меж собой всё жизнь смешала,
Смех и слёзы, снег с дождём...

Он видел незаметные кивки
И слышал рядом приглушённый шёпот.
И то, что здесь не подадут руки,
Подсказывал ему печальный опыт.

Он был чужим для них, как и они.
Он, Сын России, был им не понятен
Ни русским духом беспокойным, ни
Весёлым нравом, удалью и статью.

Шептали: – "Увлечение Дункан!"
– "На месяц, а то меньше, на неделю!"
– "Откуда привезла?" – "Из дальних стран,
Где дикари, медведи и метели".

Шептали, ухмылялись и толпой
Внимания танцовщицы просили.
А он стоял, красивый...

Запереться бы в себе,
Да ключи потерять.
Чтобы болью в судьбе,
Меня там не достать.

Чтобы в душу мороз,
Не вдыхали ветра.
Чтобы всю горечь слёз,
Растворило вчера.

Чтобы грусти с хандрой,
И печали-тоске.
Не стучать в ум с душой,
Пульса жилкой в виске.

Чтобы мира людей,
Неприязнь не нашла.
И заклятых друзей,
Не изведал я зла.

Мне ни святость, ни грех,
Не воротят покой.
Запереться б от всех,
И в себе жить собой...
Марковцев Ю.

Все под Богом мы ходим,
И Он нам всем судья.
Наказаньем Господним,
Суета бытия.

Говорят всё сбывается,
То, что сердцем желал.
Что ж, душа тогда мается,
Словно взяв — потерял.

Сор-трава придорожняя,
Бытия беготня.
Сквозь неё путь проложил я,
В мир не ждавший меня.

Карты так подтасованы,
Чтобы верно упасть.
Но судьбой планы сломаны,
Не моя снова масть.

Растоплю недоверие,
Неприязнь разобью.
Я под Богом и верю я,
В звезду счастья свою.
Марковцев Ю.

Отболело в груди и сгорело,
Ветром вынесен пепел и грусть.
Там, в февральском безмолвии белом
Разошлись мы с тобой, ну и пусть.

Ну и пусть, мне не надо былого,
Все прошло, унеслось, улеглось
И любви недопетое слово,
Да и ссоры нелепая злость.

Заметает дорожку поземка
И сугробы растут на глазах.
Память дней паутинкою тонкой
Зацепилась на голых ветвях.

Что винить, просто стало прохладно
И в глазах, и в душе, и в тебе.
Неприязнь подкатилась украдкой
По замерзшей прозрачной воде...

Что за жизнь пошла — всюду пакости,
Небольшие, но — неприятности.
Кверх тормашком всё — всё ломается,
Сикось-накось всё — получается.

Что б не начал мне, сикось-выкусь-на,
Дулей данности, мир из дней окна.
И на ровном я, месте падаю,
И моей же бьёт, мир в лоб правдою.

Нет ни в ком ко мне — уважения,
На мои плевать — ум и мнения.
Говорят мне что, не дурак я — но,
Для них хуже всех, всё же всё-равно.

Начал даже сам, себя не любить,
И с самим собой, спором вечным жить.
Неприязнь...

Нахлынет враз, в стон песня превратится,
И глянет что-то, в спину взгляда льдом.
Невидимой рукой сотрёт границы,
Меж тьмой и светом, злобой и добром.

Нахлынет враз и я пойму — напрасно,
Напрасно всё — и мысли, и стихи.
Что глупо всё — нелепо и неясно,
И не отпустит, Небо мне грехи.

Нахлынет враз и время станет вязким,
И видеть всё, иначе я начну.
И неприязнь, сквозь свет радушной маски,
Увижу и — не взяв, назад верну.

Нахлынет враз, сошедшею лавиной,
Накроет, безысходности...

Не ждут непрошенных гостей,
Лишь неприязнь в душе людей.
Они приходом вызывают,
Их, через силу привечают.

И даже друг или родня,
Нарушив распорядок дня.
Нагрянув вдруг и с пустяками,
Не будут званными гостями.

Не любят чтобы им мешали,
Все и тому, кого не звали.
Не стоит тёплый ждать приём,
Там, где нужды нет миру в нём.

Гостей лишь званных хлебосольство,
Ждёт от души и недовольства.
Нет у людей от их визита,
И дверь, им от души открыта.

Лишь папой с мамой всегда ждан...