Непредсказуемый февраль

Картина хмурая, унылая
Застыла за моим окном.
Под белою холодной силою
Как бы присел соседний дом.

Давно уже не снится милая
Моя ни ночью мне, ни днём.
Картина хмурая, унылая
Застыла за моим окном.

Под снежною тяжёлой ношею
Как бы присел соседний дом.
И милая моя, хорошая
Не снится мне унылым днём.
9 февраля 2011 г.

Я получаю писем очень мало
И сам писать кому-то не спешу.
Но никогда мне не напишет мама.
И я ей никогда не напишу.

Я написал давно уж строки те,
Что выбиты на каменной плите:

«Ты прожила с достоинством свой век
Как женщина, как мать, как человек»

Но это не письмо. Скорее - телеграмма.
И никогда её не прочитает мама.
10 февраля 2011 г.

А на улице мороз.
Рассердился он всерьёз.
Разгулялся не на шутку.
Солнца свет в замёрзших слёзках.
Хочется накинуть шубку
На дрожащую берёзку.
11 февраля 2011 г.

Все спит. Фортепьянный концерт замерзшей природы
Облекается нотками чуткого сна.
Гаснет день. Я теряюсь под облачным сводом
Фантазий лесных. Нерушимость печали в глазах февраля.
Меркнет слово в обрывках снежного танго.
Тушь коричневых веток шоссе хлебает фонарную трель.
Я ищу твое тихое, мирное, складное
Извещение о безнадежности в поисках расставания. Открытая дверь
Взрывается хриплой ночью – ведовство, чародейская пляска.
Вариации вьюги, затухающих окон финал.
Я нашел твои руки, на...

Добились египтяне своего!
Там миллионы свергли одного!

Надежда есть, что вместе с ним
Падёт и весь его режим.

Выходит, что не зря восставшие кричали,
Хотя немного было их вначале.

Пока нас несколько всего лишь только сотен,
Режим бесчеловечный беззаботен.

Быть может, времена неотдалённы,
Когда в России встанут миллионы.

Тогда падёт безжалостный режим.
Его мы только вместе победим!
12 февраля 2011 г.

Из сна я выплываю в явь.
Куда же мне пуститься вплавь?

Плыву с трудом. Но не тону.
Я не иду ещё ко дну.

Но кажется порою мне,
Что легче было плыть во сне.

Я в теле чувствую свинец.
Устал от плаванья пловец.

И тянет тяжесть в глубину.
Устал я. Что ж… Я отдохну.

Забавно котик на спине
Лежит, качаясь на волне.

С улыбкой на него взгляну.
Я не хочу идти ко дну!
13 февраля 2011 г.

Белый стон небытия, пот февральской колесницы,
Снег искрится, снег дымится в обмороженных руках.
Весть из глухоты души, серебристая лисица
Непротоптанной дороги, дрожь лазури на губах.
Сонный почерк, сонный хмель, свет, застрявший в минерале
Лун туманных, липких глаз недоношенного солнца.
Ватный шлейф седых аллей, соленые шпили сада,
Целлофановое небо, ветра ледяной каркас.
Здесь искать смиренье старцев, здесь плодить пустыню сердца,
В одиночестве табачном пить вино остывших рек.
Здесь...

Отдаться печали снега, алмазному хрусту, осколкам северных окон,
Собрать на ресницах капельки льда, изморозь света и пепла.

***
Пшеничные волосы зимних созвездий колышутся в озере ночи.
Земля пропитана кварцем арктической крови, сладостью инея.

***
Импровизировать, как облака на коже атласной морозного полдня.
Петь, как апрельский сквозняк натянутой веной дождя.

***
Солнце вечерней фиалкой скатилось за титры домов.
Город смывает волною прохладного бриза, мы открываем глаза...

Мне нашёптывают черти
Мысли чёрные о смерти.
До чего же черти наглые!
Но поют о жизни ангелы!
14 февраля 2011 г.

Цинизма на диво мир полон щедрости,
И время не вылечит тяготы лет,
Мы боль возведём свою в знак бесконечности,
И с солью на ранах доживать будем век.

28 февраля 2006