Неподвижность пятой точки

Привычка подниматься рано
Была у здешнего Ивана.
Скрипели тонко половицы,
Чтоб домочадцев не будить,
Он по утрам любил садиться
И на крылечке покурить.
Серьезно думал о покосе,
Махрою трубку набивал.
Международные вопросы
Меж этим делом разбирал.
К колодцу брел
Журавль бескрылый,
За ночь короткую продрог…
История уже хранила
Ивану тысячи дорог.
Он в дом входил:
- Послушай, Поля,
(соседям только – никому)
Чего-то сердце нынче колет,
А вот к чему, и не пойму.
Вздыхал надрывно...

Я - лишь недолгий стих,любимая моя,
Я - лишь недолгий звук, возможно,самый малый,
Исповедимый путь до переправы,
Наречие скупого бытия,
Случайный ряд случайных величин,
И звук вещей, и их перемещенье,
И смысл букв в патетике вращенья,
Так смертно ищущий причину всех причин.
Дождь,клавиши и ночь
И тридцать восемь фуэте листа,
Соната лунная и тень над пятой строчкой.
Изнанку нот не запечатать точкой,
Тропарь к тропе,
К звучанью пустота.
А ночь так непростительно длинна.
Как много...

Победный помню сорок пятый,
Последний бой, Рейхстаг в дыму.
Разгромлен супостат проклятый,
Всё вижу, будто наяву.

Уже и нет в руках той силы,
Когда сжимал я автомат.
Подать рукой уж до могилы,
И жизни близится закат.

Но в день Победы соберусь,
Надену китель, ордена.
Салюта вечером дождусь
И чарку пригублю до дна.

Тех помяну, с кем воевал,
Кого уж нету на земле.
С кем я фашистов добивал,
Чтоб воцарился мир в стране.

Почему ты плачешь?
Твои волосы так прекрасны
Из-за мятных пряников
Не хочешь ко мне прикасаться
Аллергия щекочет ,пять минут
И по разным точкам. Разбежимся
И время пойдет как-то не очень
У любимых ворот
Не забудем проститься
Ты беги,я пройдусь ,ты лети
Моя девочка -птица
Звездной пыли достаточно
В нашем квартале
Это проще чем дым. Мы на дне
Здесь живем и скандалим
Если чувствовать счастье
То пусть оно будет мгновением
Ты как скошенный луг
И сейчас я твое отражение...

Поныне об этом сказанье молва.
Но песню, что не покидают слова,
Пусть далее носит по белому свету.
А мы, почитаем историю эту.


Пред Педагогом Поднебесным,
(В миру Конфуций назван был)
Предстала женщина, и лестно
Спросила, (знать, не просто так,
Хоть и робела, ужас как)
Дабы и за вопрос простил,
Как отличить от многоженства,
Такое – многомужество?

Пять чашек выставил философ,
Пять чайников, (пойми его!)
«Налей в пять чашек, без вопросов
Из чайника, лишь одного...

Если ты свят им и оставайся, от суммы и тюрьмы
нет, не зарекайся, правильно ты поступаешь или
зло, не возвращайся и считай, что тебе опять по-
везло, точки невозврата и роста, остались далеко
позади, и твоя тату позволит тебя найти, даже
если ты отрастишь бороду и сожжёшь их? (свои
шрамы), возмездия и не избежать, нанесённые
раны, определят края твоей судьбы, и явятся при-
чиной твоего просветления, (или,.. четыре медита-
тивные формы, пять божественных сил, способн-
ость читать...

Россия в Советские годы жила…
«Великая» была тогда страна!
Уборочная техника была «сильна»…
Хотя многих от голода спасла она.
Казак гордился ею на Дону…
Изначально не верил в эту новизну,
Что сможет она коня заменить
И грохотом своим народ кормить.
Техника из металла вся была…
Колёса не спускали у неё никогда!
Пять человек ею управляли…
Днями на солнце они загорали.
Крепли и мужали, как этот метал…
Вот где был у инженеров «дар»!!!
Чтоб труженик сутками загибал…
В страду уборочную...

Беспомощны слова о главном.
Молчание входит в сердце и расширяет сердце,
Как наполняет воздухом его,
И больше нет евклидова пространства.
Как нет иллюзий рассудка формы –
Молчание светло.
И сердце становится проходом в иную мерность,
Надрезом бесконечности щемит
И чистым Оком изменчивой Вселенной светит.

И в этой сине-черной глубине, как в круге первородной тайны,
Ты неотъемлемо со мной, мой Друг, Учитель мой и больше…
С головы до пят весь в чёрном облачен, уверен и прекрасен,
От...

Когда-то были неразлучны,
подружки, "не разлей вода".
Им друг без дружки было скучно,
а день не видеться - беда.

Квартиры рядом, на площадке,
на самом верхнем этаже.
Бегом на "пятый" - физзарядка,
но не под силу так уже.

А дружба с драки начиналась,
и разбивания носов.
Так то - пустяк, такая малость,
всего лишь несколько часов.

Потом - мизинцами мирились,
и обещали мирно жить.
Дружить всю жизнь договорились,
сестричками родными быть.

Уроки кое-как поделав,
спешили...

Всегда из жизни лучшие уходят –
Какой-то неестественный отбор.
Их почему-то быстро смерть находит,
Наверно, так и было до сих пор!

Одни сгорают на своей работе,
Другие гибнут на своём посту
В горячих точках или в самолёте,
Над морем не набравшем высоту!

Но не бывает следствий без причины –
Или опять надежда на «авось»,
Или халатность должностного чина,
Или гнездо террора завелось!

Всё агрессивней пятая колонна,
Всё либеральней отношенье к ней,
Против неё все действия...