Необитаемый остров

Понял царь, что не прожить впредь без проведенья.
Толкователей гноить - это ж преступленье.
Произволом Фараон озабочен очень:
«Будь Иосиф хоть Кобзон – на свободу срочно!»

Отворить пред ним засов, следует депеша.
И ответ уже готов: «Забирайте к лешим».
В зад спроваженный пинком из дверей темницы
Шёл Иосиф с узелком под надзор полиций.

Робу поменял малец на другую форму,
Патлы сбрил и во дворец двинул к Фараону.
Фараон его встречать сам навстречу вышел:
«Сны умеешь толковать - о...

Не удивляйтесь... Это просто..
Настроение...
Так тонко, нежно, остро...
На везение...

Такая очередь к удаче,
За победой...
А мы живем совсем иначе,
Этим летом...

Не удивляйтесь... Это счастье
Просто жить...
И в покер мы меняем масти,
Как любить...

И слово чести нам на ветер
Не бросать...
А наше будущее - дети
Будем ждать...

Не удивляйтесь, будем верить
В свои мечты...
И будем жить, творить, любить,
Садить цветы...

Испеки мне лето пряное,
Пропитай его медом солнечным,
Здесь под вьюгою, сукой пьяною,
Что впрягает сны диким полчищем
В стынь сугробов, мне совсем не спать,
Мне совсем не петь да не пить свет-сок
Из утробы дней, что чернуха мать
Нарожала лихом, наблевала в рог.
Но, а ты не плачь, не сади уста
В горечь острую да глухую боль,
Я тебе нектар с мятного листа
Окроплю на грудь лесной тишиной.
Наскребу тепла с нежно-мертвых рук,
Обниму в прибой свечки гаснущей,
Слышишь, милая, льется...

Я прост как все гениальное
Спаян из дел и слов
Как фреска монументальная
Как вереница веков

Столь странно во мне намешано
Порою – не продохнуть
Ни конному и ни пешему
Не выдержать этот путь

А всё казалось бы просто
Пучок раскаленных нервов
Затерянный в море остров
Последний и самый первый

И низости, и коварства
Нам, люди, не занимать
Хватает в нас глупого барства
Хватает умения лгать

Но помнится – есть другое
Способность дарить любовь
За самое дорогое
По капле...

И воспел Давид песнь Господу в тот день,
Когда Бог от всех врагов его избавил.
Но любой плетень отбрасывает тень,
И Давид не исключение из правил.

Мы послушаем его благую песнь.
Победителей, хоть говорят, не судят,
Но попробуем понять, где в песне лесть,
А где просто царь мозги вправляет людям.

«Бог – моя твердыня, крепость и скала,
На Него я в своих действах уповаю,
Ограждение моё, копьё Он и стрела,
Меч разящий (то есть всё, чем убивают).

От всех бед меня не раз Спаситель мой...

Должно быть любому ребенку Земли
Известна игра под названьем "замри".
Долбят непоседы от зари до зари:
"Замри!..."

Замри - это, в общем-то, детский пароль,
Но взрослым его не хватает порой.
Не взять ли его у детишек взаймы?
"Замри?..."

Нам больше, чем детям нужны тормоза,
Нам некогда глянуть друг другу в глаза.
Пусть кто-нибудь крикнет нам: "Черт побери,
"Замри!..."

Послушай, дружище, а если вдруг
Ты мне не такой уж и преданный друг?
Да ты не пугайся, не злись, не остри...

При ампутации любви страдаешь от фантомной боли.
Привычно держишь телефон всё время где-то под рукой.
И звук, похожий на звонок, тебя на миг лишает воли.
И влажен наволочки жар под раскалённою щекой.
Delete кромсает твой архив, как сердце – тонкими пластами.
Острее скальпеля слова, к выздоровленью долог путь.
Как хорошо, что есть зима с её холодными бинтами -
до свадьбы ранка заживёт.
Проходит всё когда-нибудь.
Любовный бриг пошёл ко дну, но сердце лёгкое не тонет -
тебя, как шлюпку на...

Иосиф ещё в пижаме был,
Из дома не уезжал.
Возврата братьёв нежданного
Похоже, Иосиф ждал.

На каждое своё действие
Однажды совет спросив
У Боженьки, на последствия
Был Осенька прозорлив.

От горечи стрел и радости
Себя заковал в броню,
Одной был подвержен слабости -
Чрезмерно любил родню.

Здесь мягко братьям и вкрадчиво
Деяние их на вид
Он ставит и от обманщиков
Услышать ответ спешит.

Желания нет нисколечко
Унизить и обвинить,
Сбежавших с уроков школьников
Привычно...

Не тревожься моя королева,
Не метай острых стрел не в попад.
Не смогу я общаться"налево",
Зарождая в душе снегопад.

Не пугайся разлуки недолгой,
Не тревожься кровинка моя.
Я с тобой нашей верностью стойкой,
Дорожить буду в день ото дня.

И никто счастье нам не разрушит,
Никакой искушения змей.
Даже,если нас старость оглушит,
Не остудятся страсти кровей.

Твой стих пролетел как камень, выпущенный из пращи,
И в чьем-то сердце случайно разбил пустую витрину,
И ветер пронесся по залу, и смел со столов осетрину,
Залил вином белые скатерти, посбрасывал с душ плащи...

Холодная ночь разделилась на дюжину темных комнат:
Пусть каждый беззубый лев, на собачью посаженный цепь,
Совсем как в прежние годы почувствует дикий голод,
Пусть каждая бескрылая птица вспомнит что значит лететь...

Пусть будут они беззащитны в границах своих территорий,
Твой...