Неизвестный солдат

Мы год встаем как все с подъемом,
Идут солдатские деньки...
Мы служим; но уже с отбоем,
Мечтаем только о любви.

О том чтоб девочка-девченка
Хранила в сердце эти дни
Как будто свадьбы кинопленку,
К солдату ноточки любви.

Чтоб не случилось как с другими:
"Я ухожу... Увы... Прости..."
Чтобы любимых не забыли,
Чтобы дождались парня вы...

Всего, лишь слово... ты застыла
Печальным, бронзовым солдатом,
А нежность вспомнила - всё было!
В туманной давности когда-то.

И что-то шлейфом снов и тайны
Коснулось трепетно больного
Со вкусом сладкого и лайма,
До бесконечности родного...

"Люблю"- под кожей прорастая
В тебе забытой прошлой высью,
До безупречности простое
Плескалось тёплой, новой жизнью...

Беречь себя, как чистый лист не стоит,
Необходимо написать на нём.
Есть в жизни книги множество историй
Таких, что даже выжжены огнём.

Писали кровью, камнем и булатом,
Надеждой, золотом, обманом и сохой.
В ней ужасает исповедь солдата,
Раба присутствует рассказ сухой.

Писали книгу короли, вельможи,
Народы, бури, солнце и дожди.
И ты страничку в ней осилить сможешь,
Скорее лень отбрось, пиши – не жди!

Она была такой красивой,
Что невозможно описать.
Была такой, но не счастливой,
И почему, нельзя сказать.

Она любила молодого
Солдата в прожитой войне...
Но вышла замуж за другого,
Что не согреет в злобной мгле.

И вот, однажды, шёл, качался
Хромой бродяга перед ней,
Он всей спиной к стене прижался,
Чтоб не попасть под свет огней.

Она бродягу не заметит,
Ах, как грустны её глаза!
В автобус сядет и уедет...
А его щёку жжёт слеза.

Он в ветре тихо ей прошепчет,-
"Родимая, в...

Я пришёл сюда по трупам.
Я убил пятьсот солдат.
Мой нож был острым, я был грубым...
Меня о жалости молят.
Но я - убийца от рожденья.
Я был рождён от Сатаны.
У вас нет шансов на спасенье:
Вы все и страха сотканы.
Я ненавижу ваши слёзы,
Они фальшивы и немы.
В них утопают ваши грёзы,
А крики слабости полны.
Вы потрясающе ничтожны!
И вас приятно убивать!
Добро в моих глазах подложно,
И вам со мной не совладать.

Я не знал живого Марковца
Я его увидел только мертвым,
Возле президентского дворца
Перед Грозным-градом пулей стертым.

Я снимал на видео фасады
Обожженных душ и лиц бойцов...
Где такие отольют награды,
Для таких ненужных храбрецов?

И c погон погибшего, срывая звезды,
Будто злое небо с глаз,
Мне боец их протянул кивая:
Вот возьми Вам от нас,

Не забудь эту грязь-дорогу
К смерти, в унавоженной глуши,
У него две дочки, все же
К Богу он отчаянно спешил.

У Минутки возле...

В который раз
Мы трогаемся с места.
И вот уже звучит
Приказ: " Не отступать!"
За Родину! За маму! За невесту!
В который раз с врагом нам воевать.


В который раз
Нет времени на слабость,
Идем вперед,
И нет пути назад.
Я знаю: нам всего чуть-чуть осталось,
Я знаю: ты все вынесешь, Солдат!

В который раз
Сирены взвоют в небе,
И за снарядом разрывается снаряд.
А пленным снова не хватило хлеба..
И с каждым днем
Все меньше наш отряд...

В который раз
Снег начинает таять.
И...

Я в дунбэйском лесу пил родной маотай,
С узкоглазой певуньей в кустах ночевал,
Что хотел- поимел, что имел –оплатил
Был я пьян и нахален, но цимус не знал.

И таскало меня, от границы до гор
Я менял города, я имел всех и вся
Надышался я пылью китайских дорог
И признался себе,что все просто фигня

Вспоминал я порой мой любимый диван,
Проклинал я порой джин допитый до дна
Гуанчжоуский зимний промозглый туман
Караоке всю ночь и похмелье с утра…

Зачеркнуть бы всю жизнь, да в Россию...

Солнце жарит нещадно, под плюс пятьдесят,
И надежды войной искалечены.
А на склоне горы двое наших ребят
Пулемётным огнём изрешечены.

Им с утра приказали занять высоту,
Пулемёт на плечо – и на горушку.
Но спустя сотню метров на эту версту
Накатилося горькое горюшко.

Наверху уже ждал вас душманский расчёт
И патронами ленты набитые.
Пополам прострочил вас с горы пулемёт –
И упали вы, кровью облитые.

Разведрота внизу не смогла за часы
Головы приподнять для спасения –
Так лупили...

Всю жизнь лелеяла, любила,
всегда жалела, берегла,
на сердце карточку хранила,
и сон полночный стерегла.

Сыночка – деточку, кровинку
растила восемнадцать лет,
сдувала каждую пылинку.
Был дан Всевышнему обет,

что воспитаешь. Пусть без мужа,
везде сама. Пусть тяжело,
но затянув ремень потуже,
поставишь сына на крыло.

Пусть не спала, не доедала,
долг материнский отдала.
Солдатом стал. Переживала,
вернее, вовсе не жила.

Вернулся целым, невредимым,
в плечах широк, и взор...