Неизбежность

я замыкаю круг событий
отделяясь сам от себя
бусиной полнолуния
вишу в резонансах космоса
на паутине переменчивых мыслей
красной ленточкой
вплетаемой
в косы времени

и слышу как молятся огнем
оплавленные опиумные свечи
в опустевшем храме неизбежности
где внутри ночных зеркал
протекает скрытая жизнь
поглощая демонов тьмы
из заблудших душ

переливается черным перламутром
магическое небо с розовыми прожилками
безветрие и безмолвие трав
шорохи и призрачные зеленые огоньки...

Между небом и землёю, Господа! –
живое бодрствует царство,
Довлеет каждому своя страда, сим, утверждаются богатства.
Меж богатством зреют чудеса - мотивы вещего искусства,
Что в массы входят чрез глаза, вникают в личности искусно.

Цветная властвует чета, что чёрно-белое крушит коварство,
Возводит к небу города, с наслаждением лелеет «братство».
Промеж бравадой тешатся дела, ими правят, вслух да устно,
Слово путное и имена,
что исчезают и становится так грустно…

Между делами...

Вот так вот, вжимая в колени голову,
Чтобы уже ни на что не смотреть,
Ни в силах вымолвить ни единого слова,
Периодически пытаюсь не умереть,
Или бывает так что иду по улице,
Шатаясь как пьяная и взор безумный,
Ссутулясь и руки прижав к середине туловища
Потому что же больно чертпобери и трудно
Идти, надо посидеть немножечко,
Выпить кофе, выкурить сигарету,
Мне такое странное вышло лето,
Оно в груди колет и сосет под ложечкой
И все время то расплетает то скрещивает
И...

Неотвратимо готовишь себя к неизбежности
Встречи с талантливой осенью - рьяной художницей.
Перебирая осенние вещи с небрежностью,
Строишь, у зеркала стоя, прикольные рожицы.

Скоро настанет пора перемен жёлтолистая,
Запах прохлады ворвётся в ночное дыхание,
Росы рассветные лягут в лугах аметистами.
…Рябь по реке. Ветерок. Камышей колыхание...

Осень узнает тебя - беспокоиться нечего.
Не суетись и усни до утра сном младенческим.
И написать постарайся ко дню первой встречи с ней
Пару...

…Пред водою клонилась ракита…
И над омутом сизый ивняк…
Обрушь стрижная пылью забита…
И на сходне коровий кизяк…

Заводь томная кружит тоскою...
Рачьим волоком вгзребен песок...
Далеко за излучной волною...
Жарным маревом солнца исток...

Ни души, предзакатная оттишь...
Отвампирил кровавый паут...
На лугах неслежалая пострижь...
Даже воды безмолвно текут...

Здесь в глубинах излюбленных сомом...
Кубарёвая пруть не видна...
В кол осиновый вбита над Доном...

Остатки нежности, пустой тоской ложатся.
От неизбежности не скрыться, не сбежать.
Я так устала умирать и возрождаться,
Но от себя никак не убежать.
Забыть…, оставить все никак мне не возможно.
Забросить жизнь и разменять нельзя,
А сердце от тоски, печали рвется.
Простить, забыть или любить тебя.

Как быть не знаю…
Любить нельзя…
Мечтать, я не мечтаю
Хотелось жить по правилам – любя…
Но жить – обычно… предавая… страданиям жестоким смысл.
В глазах с печалью я тебя прощаю.
Но ты...

Человек, пора тебе опомниться!
По доске над бездной ты идешь.
Если вдруг дощечка переломится,
неизбежно в пропасть упадешь.

Что же ты, разумный человечище,
людоедством грезишь до сих пор,
способом убийственным, калечащим
норовишь любой закончить спор.

Обокрасть собрата ты пытаешься,
дабы власть над миром обрести.
Сам любому вору подчиняешься,
коль его не можешь превзойти.

Голосишь, как плакальщик за тризною,
если вдруг соседи нападут,
закуток, что ты зовешь отчизною,
в дар...

призрак уставшего дня
солнце
упало за горизонт
осторожно вошла тишина
и я заблудилась
среди молчания
где так напрасно все что лишь едва
предназначенья сложится картина
приходит осень и читает по слогам
об участи простой и неизбежной
и a priori время и пространство
теряют смысл когда нагая
душа заглядывает в бездну
и тонет медленно как долгое прощанье
в несотворённом мире с привкусом полыни
подкатывает к горлу тишина
но нет воды и нет конца пустыни
и двери запирают понадёжней
а...

Звездный порох рукою пожав,
Изумрудным оскалом отбросив улыбку,
На бездушный и серый толченный асфальт,
По расстресканным лужам,раннимым и зыбким.

Я пройдусь,отбросив свою тень на протертые стены,
И кольцом надо мною сожмется небесная твердь,
Я готов припасть своей грудью к земле,пав на колени,
И встретить молитвой свою неизбежную смерть.

И пусть сухость во рту и слезная горечь в глазах,
То что было сладко вчера - не пришлось поутру,
И уста не перескажут все это в словах,
И верста...

Богородице.

Божья матерь, пресвятая Дева! Что же ты две тысячи лет делала,
С неба, взирая на скорби людские, нас утешала и с нами скорбела?
Или внимала, как души мирские тянут занудливо: – Ave Maria?
Каются в смертных грехах, чуть дыша, зная, что вскоре опять согрешат.
Было ли время, когда ты смеялась, сыну тепло и светло улыбалась?
Вечный твой образ печалью прекрасен не потому ли, что подвиг напрасен?
Не потому ли, что с Роком не споря, матери сохнут и чахнут от горя,
На крест, ссылая...