Нее

А зачем мне резкие ноты?
А зачем поучений звуки?
Слушать все устал до зевоты.
От тоски опустились руки.
Не наполнив вином бокалы
Нашей долгожеланной встречи,
От нее уже стал усталым,
Словно камни легли на плечи.
И зачем мне слепая злоба?
Все давно пошло по наклонной.
Почему я один? Мы оба
Заспешили к подножью склона,
Как когда-то рвались к вершине.
В том когда-то цвели букеты.
Все прошло... И остались ныне
Лишь вопросы да злые ответы...

Фанатично и статично
Жизни этой кружит круг
Умирает истеричка
Среди правильных подруг

Жить как все она не может
Быть как все для нее смерть
Помогите! – Бог поможет
Ну, поймите! – Бог поймет

Бог поймет и Бог рассудит
Но зачем-то в этот час
Ходят, мучаются, блудят
Непохожие на нас

Моею Музой околдован,
Дождь замер каплей на стене.
Он замолчал на полуслове,
Когда ты вновь пришла ко мне.

Подкрался на кошачьих лапах
Мой долгожданный, тихий сон.
Она пришла, и дождь не плакал.
Он тоже был в нее влюблен.

Наверно понял он, - напрасно
На землю тихо слезы лить.
Ее желанья неподвластны.
В Её руках - златая нить.

Она мои слова сплетает
Своею нежною рукой.
Она витает и не тает.
Уже рассвет... Уже - покой...

Мой друг, печалишься напрасно.
Стучи по крышам, не...

Я тебя никому не отдам -
Замерзающий плакал котенок,
Умудренный не по годам,
Рыл он снег серебристый под кленом.

Навсегда я останусь с тобой,
Я спасу нас обоих от стужи,
Потому что под этой луной
Мне никто больше в мире не нужен,

Я сейчас закопаю нас в снег,
Там тепло, отогреются лапки,
Мимо быстро прошел человек,
В зимней куртке и пуховой шапке.

А потом все опять расцветет,
Будет солнце сиять над землей,
И никто никогда не поймет,
Что пришлось пережить нам с тобой.


Ты...

Земля одела белые наряды,
Воронки чистым снегом занесло,
Где бой прошел и где легли снаряды
Теперь бело, кругом белым-бело.


Чернеют кое-где печные трубы,
Да с криками кружится воронье.
Засыпал снег деревню, только трупы
Былых людей, что пали за нее,

Еще видны. Под первым этим снегом
Лежат они, молчанием полны,
Незрячими глазами смотрят в небо,
Как будто тишиной удивлены.

Еще недавно жившие солдаты,
Которым жизнь была так дорога,
Как будто спят под снежным масхалатом,
Спят...

Завтра, завтра... Всё с начала,
в новый путь.
А сегодня дождь печально
сеет грусть.
И протяжно стонет ветер
в проводах,
Не горят и гаснут свечи,
как тогда…
На минуту вспыхнет память -
и дымок...
Счастье, было ли ты с нами?
Фитилек
Догорел и больно тлеет
там, внутри.
Как прожить мне это время
до зари?
Верно, выдался сегодня
серый день,
Тихо плакала на сходнях
ночи тень.
На нее смотрели двое
за окном,
Каждый думал про былое…
о своем...

Уснувшей на болоте лягушкой я созерцаю календарный
распорядок смены времен года в оконной раме
третьего тысячелетия, партитуры летней опрелости,
снежные зарисовки таежного многоголосия, осени рваное
золотое белье и желе весенней, малахитом
простуженной, радуги. Я меняюсь, теряю в воде свое отражение
и обретаю новое, но, кажется, все остается в нем, как и было,
как неизменная призрачная архитектура античных руин в движении
синей тяжести неба, все та же монументальная хрупкость,
все...

Чрез все глаза Бог Говорит: «Я – здесь,
Не до тебя, Я – в теле управляюсь,
Я в этом – гневен, в том – стяжаю честь,
А в том – Я весел и хвостом виляю.
Там – злобен и ко Мне не подходи,
А в том - Я нищ, бездомен, знаю голод,
Там- в Мерседесе еду, Я – в пути,
А в этом – глуп, младенец или молод…
Нас в теле двое. С кем ты говоришь?
Когда со Мной – поверь, увидишь чудо,
Ты будешь знать, что думает малыш,
Что говорит собака, ветер, вьюга…
Почувствуешь в глазах любых – Меня,
Не сможешь и...

Выпала из носка монета
Надо спать
Но увидел тебя



Ночью была гроза
Утром уже не страшно
Какой смелый я


Утро
Рано встал
Заварил крепкий чай
Белый хлеб, масло, сыр
Вкусно!
И тут жена
Да…


Косил сено долго-долго
Без рук остался
Зато запах!
Остался!

Идет молодая, красиво
Быстро, мимо
Не смотрит на меня однако

Стою в очереди за хлебом
Жду спокойно
Предвкушаю счастье


Надо лечить зубы
Коротка жизнь,что же делать
Плачу я

Подожди - жду
Ты забыл – на...

Бежит хрустальная слеза.
И тушь плывет лавиной черной.
И щиплет девичьи глаза,
И сердце от обиды скорбной.

Любовь ее еще в пути
И не достигла эпогея,
И нравы у нее строги.
Мальчишке лишьсказать не смея.

Его невинный поцелуй,
Непонят ею, непрощенный.
И слез ее хрустальных струй
Не ожидал юнец смущенный