Небесный холст

Касанья вечера задумчиво легки,
И хочется пурпурного заката.
На холст души бросать его рукой мазки,
Закрашивать потери и утраты.

А может, он багров от наших параной,
Наш стыд впитав, забытый под луною.
Спешим к величию, утратив мир иной,
Подаренный божественной рукою.

Разменянный в столетьях на стремленья - быть,
Раздаренный придуманным божкам.
А можно просто Сыном изначальным – БЫТЬ.
Забыли мы про «Аз тебе воздам!»

Листок бумаги, словно холст, застыл, предчувствуя творенье,
Бросаю слов горящих горсть, опять в весеннем обостреньи!
Они волнуются, звенят слезой на скрипочке Амати,
То нежным профилем пьянят, то вас зовут в свои объятья!
Их поднимают крылья в высь от женских чар и глаз миндальных,
Перо в руке моей, как кисть, как Ренуара штрих финальный!
И вот ваш образ проступил сквозь кальку дней, недель ограду,
Зимы укусы притупил, щеке пожаловал помаду!
Дал прикоснуться, замереть, себя почувствовать...

Свеча прекрасна на картине,
А в жизни часто так, чадит.
Сгорит и лужей воск застынет,
Фитиль в ней мухою торчит.

Реальность часто не такая,
Какой её изобразим.
Мы чувства в краски добавляя,
Её обычно исказим.

И если грустно нам и мрачно,
Добавим тёмные тонА.
Холст настроением испачкав,
Кошмар оставим в нём из сна.

Не врут художники с поэтом,
Лишь чувства выплеснут на нас.
Добавив тьмы в них или света,
Усилив их во много раз.

Не осуждай меня читатель,
За грусти крик в...

Смуглые перья востока бьются о створки глаз (наводненных ромом ночного фужера).
Ритмическим маршем Deep Purple сновидения лопаются на лоскуты беспамятства.
Свинцовые тучи швыряют на землю влажные лепестки весеннего снега. Тяжелеет
нервозная накипь дорожной развязки в целлофановой линзе окна. Кофейная пряность

разливается беспорядочной лихорадкой в пульсе сердечной мышцы. Измятые простыни,
еще дышат уютом черного полиэстера на теле пустынной прохлады. Возьми меня за руку
и отведи обратно...

Мякоть апрельского солнца закралась ознобом бриза
в шелест лиственных пальцев на изумрудно-горчащем скелете.
Изысканность легкой походки женственности
слепит чумазую плесень сдавленных прахом сугробов.
К хрустальной мелодике водопадов карнизных
подмешано коррозийное пойло зимнего ветра,
чахнущего в окрестностях
бодрых затрещин змеевидных лучей лимонно-водного

неба, что ползет за шиворот лесопосадки столбов,
заливает сапфировой кислотой поры
асфальтовой планиметрии,
чьи выбоины...

Заслоняю глаза, как от солнца лучей...
Я от ласки отвык, но твой взгляд - ветерок..
Там, вверху, переклик перелётных гусей...
Я на западе,ты же - далёкий восток...

Трепет губ - ожидание ласки ночей,
И попытки надежду закрыть на замок...
В закоулках души слышны стоны зверей,
Не согласных, как жизнь преподносит урок...

Чья-то жизнь - как мазками ложится на холст,
Жизнь-художник рисует привычно сюжет...
Кто-то смотрит на пропасть, а кто-то на мост,
Кто-то смотрит на тьму...Ну, а кто...

Я жертвенник увидел пред собой,
Во сне ли он, иль может наяву.

Кто на колени встал перед судьбой,
Тот на земле, иль может на плаву.

Река прозрачнее любой ночи,
Прохладой оживит его в пустыне.

Пожар души затихнет и остынет,
Замолвит слово или замолчит.

За тех, кто шёл не ведая преград,
Без сожаленья, направляясь в ад.

Спокоен мир, поник перед грозою,
И…, оправданье каждому дано.

И всякого одаривал слезою,
И подносил священное вино.

Для очищенья от греха и порчи,
От...

Несмеянова не смеялась, Даюша га-га-тал, интал
не поможет, может АЦЦ лонг, или Беротек, нет
тен превратиться в тень, десять в ноль, Оль,
закрой дверь, сквозит, ит, превратится в кит,
Веронезов в Попова, не ново и стара песнь, если
напрячься, то не вспомнить, мнить о чём можно,
или нельзя, забыть, убыть в направления севера,
или юга, одновременно и своевременно, Что дальше
фальши, пупы напряжены, при чихании, уймут
отчаянье, не унять чаянья, о лучшей доли и
искусстве...

Мохнатое солнце,
цепляясь за кроны
уснувших деревьев
грустящего леса,
и брызгами бронзы
стекало на схроны
в сплетённых кореньях
блестящим отвесом.

и долго делилось
на зеркальцах росных
и дань светлячкам
отдавало на время,
а после укрылось
за краем погоста,
оно уже там. Ночь
поднялась с коленей.

скелеты деревьев
уснувшего леса
на сером холсте
дней, идущих с востока,
растили неверия
грибную плесень
на мокрой листве
проростая глубоко.

Сегодня ты почти в умат,
Неадекватный адвокат,
Ты сам себе поставил мат
И выпустил струю.

Тебе стучат, тебе звонят,
Слюнявят баксы, точат яд,
Но это все не стоит трат,
Ты мир послал к бую.

Ты не Вольтер и не Дидро,
Но ты смотрел на мир хитро,
Пока хомяк посет добро,
Не слезть тебе с конька,
Но неожиданный финал,
Остановив безумный бал,
Ты заработал высший балл -
Твой памятник - века.

2
В карты играть - нельзя,
Дама побьет туза,
Больно - до синяков,
Больше - без дураков...