Не взрывайте небо

А душа в небо рвётся,
В даль без дна и границ.
В мир свободы и солнца,
В мир полёта и птиц.

Только тела оковы,
Не сломать и она,
Путь, что ей уготован,
Пройти в теле должна.

Ведь не нам отдал Бог,
Неба глубь без границы.
Мир свободных дорог,
На Земле нам лишь сниться.

Под надзором властей,
Мы живём в государствах.
Выше воли людей,
Их закон, в их пространствах.

И пока сердце биться,
В груди будет моей.
Я не волен как птица,
На дорогах людей....
Марковцев Ю.

Грустный Бог на небе спал
Солнышко накрыв ладонью.
Дождь слезой в окно упал
Стонет небо тихой болью:
- Где же ты, весна моя?..
Где же птичий гомон?..
Ивы голые стоят,
Кутаясь в туманный холод...
Грустный Бог всё спит и спит,
От тоски, возможно...
Может, Он Весну простит,
Что пришла так поздно...

О судьбе разговоры уже не влекут -
вспоминается чья-то вина,
зацепился за веточку неба лоскут
и трепещет в проёме окна.

Не озлобились, живы, не стали грубей,
не горюй, а уныние - грех,
белизною пометил виски, голубей
и берёзы растаявший снег.

Не вздыхай, нам апрельские ночи вернут
всех ушедших в красивые сны...
на берёзовой веточке неба лоскут,
улыбнись - это вымпел весны.


Валерий Мазманян

Там, ковёр степей без края,
Здесь, гор каменных гряда.
Там, душе земля родная,
Здесь, чужим мне быть всегда.

Там, рождён под майским небом,
Под восточною звездой.
Но доволен жизнью не был,
И ушёл, вслед за мечтой.

За мечтой о мире ярком,
Где довольствия покой.
Где жизнь лёгкая подарком,
И равны, все меж собой.

Кусок хлеба в мире сытом,
Я найдя, жив только им.
Без звезды родной, лишь бытом,
Плохо — небу быть чужим.

Что ж, что сделано — то свято,
Судьбу принял я, но всё ж...

Полетит по небу стылому,
Пав, искрою вниз звезда.
Все печали с нею скину я,
В яму-пропасть, в холода.

Чему быть, тому случится,
Не гляди тоска в глаза.
Грусть не знает счастья птица,
Неизвестна ей слеза.

Всё пройдёт и даже звёзды,
Тушит Вечности рука.
Но какие наши годы,
Надо жить, живём пока.

Времена меняют нравы,
И в них взгляд на всё во всём.
И в грядущем дне не правы,
Те, кто правы в дне былом.

Небесами позабытому,
Путь — паденье в мир Земной.
И летит по небу...

Зачем, придуман был я Небом,
Зачем, под ним на свете жил.
Зачем, за счастьем боль шла следом,
Зачем и я, ей нужен был.

Зачем, противный привкус гадкий,
В похмельный день с утра во рту.
Зачем, для мира всё в порядке,
Когда ломают в нём мечту.

Зачем, вопросы без ответа,
В себе, себе я задаю.
Зачем, огнём став ярость света,
Сжигает душу им мою.

Зачем, болит ночами сердце,
Забрав из снов моих покой.
Зачем, озябнув в них, согреться,
Не смог, я даже в летний зной.

Зачем...

В небе облако, как башня,
А внизу в его тени.
Те, кому летать с ним страшно,
Ведь бескрылые они.

Я средь них, кому — противен,
Кому — нет, кому — никак.
Не святой, но и не злыдень,
И не свой, и не чужак.

Большинство их, тех кто даже,
И не знает, что я есть.
Что родился я однажды,
Что однажды — уйду в смерть.

Им не холодно, не жарко,
Где и как, и что со мной.
Ни помехой, ни подарком,
Жизнь моя и путь Земной.

Лето день забрал вчерашний,
И в мир смотрит октябрём.
С неба...

*
Тридцать  ступеней  до  Неба  с  земли --

Сердца  благого   сокровище  слов.

Волю  боящихся   Бог  сотворит;

Игумен  Синайский  по  лествице  шел...
.

Жизнь  непрестанной  молитвы  избрал.

Дух  СвЯтый  устами  его   говорил,

В  скрижалях  законы  монахов  житья

Рукой  досточудной  его  выводил.

.
Тридцать  ступеней  до  Неба  с  земли;

Синайской  горы  подвижник   велик.

Волю  дерзающих  Бог  сотворит

В Царство  Небесное  лествицей  зри.

Зябнет в небе звезда,
Вся мерцает-дрожит.
Холода-холода,
Под ногой снег скрипит.

Рой снежинок кружа,
Плавно словно во сне.
Летит вниз и душа,
Отдыхает во мне.

Белой неги покой,
Ум в себе растворял.
И снов тихой тропой,
В дремоту я шагал.

И спешить прекратив,
Вспомнил я песни грёз.
И меня их мотив,
Согревает в мороз.

Как сквозь пальцы вода,
Время дней убежит.
И опять в холода,
Звезда в небе дрожит...
Марковцев Ю.

Улыбка слегка мечтательна
И взгляд такой…невнимательный,
Рассеянный теплой нежностью, ах, девичьи эти мечты!

Под небом вечерним, таинственным,
Сидишь неподвижно с единственной
Мечтой о такой особенной и верной навек любви.

Её не гони испуганно,
Поверь, всё давно задумано.
Спешит к тебе чудный парусник, несется через миры.

Там держит штурвал уверенно,
Он знает, разлука временна,
Твой самый, самый единственный, завещанный, без игры,

Любимый, что станет парою,
Он знает мечты...