Не страшна стужа лютая

Прошу тебя, не умирай!
Пока снегами объят город,
Пока вокруг ручьи звенят,
Стучится в сердце лютый холод.

Прошу тебя, не умирай!
Пока не скажет ветер тихо:
«Прощай, мой друг, прощай, прощай».
Прошу тебя, не умирай…

По Новосибирской вдоль Сенкт-Петербурга...
За узкоколейкой – в рощице просвет...
-- Господа, сходитесь! – И ударил гулко
Выстрел невозвратный – и упал поэт...

Возле тихой рощи катится троллейбус.
Искрами контактов вспыхивает мгла...
Может потому Россия все болеет,
Что она Поэта не уберегла.

Клен осиротелый - поминальной свечкой,
А сентябрьский дождик - по Поэту плач...
В этой тихой роще, здесь, за Черной речкой
Мать-Россию в сердце поразил палач.

В веке-людоеде -- новые...

Воспоминания в утиль
Не сдашь, не бросишь их на полке:
На самолетике в Эртиль
Мы прилетали... На двухколке

В Красноармейский вез нас дед,
Петр Николаич Остроухов.
В поселке том на белый свет
Я и пришла... Часок потпрукав,

И «дарвалдаями» звеня –
(Степь открывалась панорамой) --
Дед-конюх привозил меня
Торжественно в поселок с мамой.

Поселок наш не знаменит.
Эртиль известней ненамного.
Здесь «графский» сахзавод стоит,
А из Воронежа дорога

В усадьбу графа – двести верст...

Хочешь, верьте, хоть проверьте
Но была на свете
Страна одна Загадочна и чудна
В торговле призвание
И что главное название
Не Европа , не Азия
А просто Симазия
Находилась в Африке
Работала без завтрака
Жила - не тужила
Была там нажива
Кипела работа
Лишь выдь за ворота
Но как то в недород
Снизился доход
Царь- парень не промах
Живет в хоромах
Не выглядит нОлем
Держит все под контролем
Сидит на троне
В парче да короне
Вроде скучает
А...

Cбросила осень на землю небрежно
Желтые листья, листья - одежды.
Голые ветки дождям подставляя
Лютую зиму, она предрекает.

Ветер чуть слышно те листья листает,
Старые письма как будто читает.
Лужи дождя от осенней печали
Землю забрызгали словно слезами.

Тучи свинцовые небо закрыли
В лужи глядели, дождями сердились.
Осень приходит, она неизбежна
С нею тоска и потеря надежды.

Мая веселые дали забылись,
Словно мечты, что когда то приснились.
Осень приносит покой и смиренье...

Странно рождаются мысли...
И что за чужие слова?
Разве я их сказала?
А может кричит душа?
А может это все чувства...?
Холодный разум молчит...
Что скажет сердце...?
А на душе пусто...
Лишь рана в груди болит.
Порой, так мешают числа,
И хочется бросить все...
Нелепые глупые письма...
Зачем...для чего это все?
Терзаешь себя, коробишь,
И совесть грызет гранит...
А может быть лишь поможет,
Забыться и все забыть?
Страданья - к чему все это?
Что могут они изменить?
Усталость...

Не воруйте стихи у поэтов,
За свои выдавая потом.
Не пляшите от чьих-то сюжетов,
Подправляя корявым пером.

Для поэтов стихи – как водица
Средь горящей пустыни песков,
Как нужна Пифагору таблица,
Как Каспарову – меткость ходов,

Как собаке нужны кость и зубы,
Как зиме лютой нужен январь,
Как важны для сантехника трубы,
Как священнику важен алтарь.

Нет у них секретарш, кабинетов –
Только стонущих душ ломота…
Не воруйте стихи у поэтов!..
В них биений сердец частота.

2006 г.

Мерзкой крысой зубастой разбужен,
И пропитанный ветром скандальным,
Я в глубокие думы погружен,
В ночь крадущийся ходом подвальным.

У облезлой стены посеревшей,
Как и прежде останусь не встречен
Той, что некогда слыла тут здешней,
Той, чьим холодом разум рассечен.

И мелком, пожелтевшим от влаги,
На стене нарисую чудовищ…
Будьте прокляты, ведьмы и маги –
Сутенёры душевных сокровищ!

Пусть плевок мой злорадный вопьётся
В их уродские мерзкие лики,
И багровым пятном разольётся...

Струи дождя хлещут мой город,
В сердце темно, а в душе лютый холод.
Капельки боли выходят слезами,
Ну а для города злыми дождями.
Крики мои это грома раскаты,
Молния – гнев от новой утраты.
Нет у меня ни друзей, ни врагов,
Моря свободы, нет нужных мне слов…
Нет ничего…только боль да страданья,
И до смешного не нужные знанья.
Всё как–то глупо, душа, словно тень.
Вновь проживаю бессмысленный день.
Счастье теперь для меня словно допинг,
Если улыбка, то значит наркотик…
Нужно закончит...

В углу, под забором гаражных строений,
Крапива нескошенной силой бушует
И жгучим напором прохладу от тени
Она защищает, кусает, лютует.
И ты, словно стройная Дева-крапива:
Прохладою манишь и жалишь красиво.

Да, разве, такое забудется? Вряд ли!
Наивный, с открытой душой,
Нырнул, безголовый, в любовь, словно в мяту,
Как в реку нырнул голышом.
А ты, обожгла, как крапива, осока,
И долго, потом, я рыдал.
Но понял, друзья, что любовь стерва, сука!
Как жаль, что я раньше не знал.