Не подлец не святой

Чем больше светит звезд в ночи,
Тем во вселенной ярче.
Чем солнца днем длинней лучи,
Тем на планете жарче.
Чем больше птиц в леса зовут,
Тем больше всякий пений.
Чем больше человек живут,
Тем больше разных мнений.
Отсюда споры, крики, гам
И море разногласий.
И даже двое - стыд и срам! -
Не могут жить в согласье!

Жена:
Ну, как находишь мой наряд?
Муж:
А что, он разве новый?
Жена:
Искала я пять дней подряд
Этот костюм бордовый!!!
Муж:
А-а! Ну, тогда неплохо, да!
Меня вóт...

Он кончил жизнь трагически,
Как истинный поэт,
Строкою, предвещая злую долю.
Годов сложил количество
Чуть-чуть за сорок лет.
И душу отпустил свою на волю.

Скорбели села, города
Тем олимпийским летом.
Москва прощалась навсегда
С мужчиной и поэтом.

Не слыл он клерикалом
И не безбожным был.
Как лампочка накала
Светил, светил…

У бога всуе не просил
Прощенья за грехи.
Душой терзался и любил.
И пел свои стихи.

На них тогда повесили
Политики ярлык,
Но просчитались критики...

Политтехнологам дрянным
Не убедить меня,
В том, будто Киев и Москва
Чужие, – не родня.

Готов твердить, как истукан.
Отвечу за слова.
Отец здесь Киев - старикан.
Дочь – красная Москва.

Я знаю, ангелом Москвы
Святой Георгий был.
И, то, что он своим копьем
Дракона погубил.

Что Киев – русских городов
Родителем прослыл,
А душу Киева хранил
Архангел Михаил.

2.
Родился в матушке Москве.
А дом мой – Киев-град.
Имею, я отчизны две,
И этому я рад.

Я помню Чистые пруды...

Театральные страсти реальны,
Лицедейством их грех называть.
Пусть актеры бывают скандальны, -
Не о них: «мол - ни дать, ни взять».

Бесконечное жизней множество
Проживают, играя роли.
В их архиве - герои, ничтожества,
Короли и шуты, дровосеки и тролли...

Путь актеров коврами не выстлан,
Хоть цветами усеян бывает.
Как, сыграв подлеца, оставаться чистым?
Как же не сердце не остывает?

Как умеют перевоплотиться,
Когда роли - не их естество?
Невозможно актером родиться,
Можно...

Словами зря я не жонглирую
Пред наглой рожей подлеца.
В себе любовь я концентрирую
И её лечу людей сердца.
С унылой осенью вальсирую
В глухом осиновом краю.
В деревне нежность консервирую,
Бесплатно бочки раздаю.



август 2005 г.

Ваш нежный румянец на щечках
Поверьте, Вам так к лицу
И Ваши морщинки на веках,
Идут Вам как все подлецу!

И странная Ваша неловкость
При встрече опущенных глаз
И юнная, слабая робость
Ах,как обожаю я Вас.............

За Вашу улыбку отныне
Готова пройти сквозь туман
Пусть будут ненастья, унынье
И пусть даже будет обман.

К чему все нелепые фразы
Глаза ведь нельзя обмануть
И все эти байки про сглазы
Я вечно готова тонуть.

Я лишь умоляю Вас ныне
Дарите свой свет всем и вся...

Время медленно уходит
Я его не догоню
Я смотрю на стрелки: грустно…
Мне с собой наедине
Мне так хочется смеяться
Быть собой, творить, гореть!
Мне внутри себя так тесно…
Мне бы взять и улететь
В вышине найдется место!
Мне туда бы долететь!
Там свободно и привольно
Там нет зла и разных бед
Там доброта дороже денег
Сильнее всех на свете благ
Там счастье многие находят
Которого так мало на земле
Там люди любят бескорыстно
Друзей там не предает никто
Там добрый человек ценнее
Чем...

Как начинаются войны?..
Вдумайтесь в этот вопрос.
Будьте при этом спокойны
и удержитесь от слез.
Не вспоминайте о павших –
вспомните о живых,
обыкновенных, уставших,
маленьких людях простых –
тех, что бредут на работу
утром в больших городах,
день свой проводят в заботах,
ночь – в отвратительных снах.
Каждый из них суетится,
всюду стремится успеть.
Каждый при этом боится
чем-нибудь заболеть.
Каждый за жизнь цепляется
пальчиком, ноготком…,
вовсе не собирается
к смерти идти...

Я бегу, я бегу, я бегу,
и никак убежать не могу!

Солнце вновь удивленно глядит:
"Ну, куда он безумный бежит?"
Я бегу босиком по росе.
И разумный, разумный вполне.

Я хочу убежать: от больниц,
искаженных страданием лиц,
от лжецов, хитрецов, подлецов,
от их грубых, убийственных слов.

Я хочу убежать: от войны,
от своей непонятой вины,
от безумия злых городов,
от оскаленных яростью ртов.

Я бегу, я бегу, я бегу,
и никак убежать не могу.
И Луна удивленно глядит:
"Ну, куда он...

Я кучу денег заплатил
И в магазине на Лесной,
Бюст Черчилля себе купил.
Он предо мною, как живой.

С сигарой дорогой в зубах,
С серьёзным вдумчивым лицом
Он говорит мне: «Жизнь не ах,
Но ты ведь не был подлецом!

Ты жил для Родины своей,
Ты ей всего себя отдал.
Тебе весной пел соловей.
Не зря страницы ты листал,

Ведь книгой той, что так читал,
За годом год десятки лет,
Была та жизнь, чей пьедестал
Был бедам возведён в ответ».

Я часто Черчилля прошу:
«Уинстон, мы одни в...