Не чужая

Зачем тебе чужие мненья?
Ведь ты же знаешь, кто ты есть.
Не даст душе успокоенья,
Подгонка под чужой насест.

Коль не твоё, в ладу с тобою
Не сможет пребывать никак.
Как ни рядись, твоей судьбою
Чужому ни за что не стать.

Ищи себя. Средь мнений разных
Ты можешь растерять себя.
Немало масок безобразных
Примеришь, путь свой находя.

Иные мненья очень с'ильны
Для тех, кто им бездумно внял.
Да только, то потом обидно,
Что маску вовремя не снял.

Ты делишься болью, но ты им не нужен,
Они в своём счастье, хотят жить лишь им.
И лишь разговоры, беседы по душам,
Никто не проникнется, горем чужим.

Сочувственно глянут, качнут головою,
И будь благодарен, хотя бы за то.
Что в душу не плюнут, смеясь над бедою,
Сказав что ты им, в этой жизни никто.

Чужою проблемой, никто жить не хочет,
Хватает всем собственных, дел и забот.
И тот для кого ты, один лишь из прочих,
Услышав тебя, в душу слов не возьмёт.

А ты не сердись, ведь и сам...

Куда ведешь ты, новой строчки пандус?
Вдруг острое сомненья острие!..
Я Ctrl-C, заглядываю в Яндекс.
А если это - чье-то, не мое?...

А Яндекс мне: вот этой строчки нету.
Но успокоен этим не вполне,
Хожу по улицам, ищу ответа,
Не нахожу ни в книгах, ни в вине.

Бывает так: когда писать охота,
Ужалит жарко, остро как оса,
такое чувство, будто рядом кто-то,
как будто рядом чьи-то голоса.

Они кричат, пытаясь докричаться,
Взволнованный чуть слышный разговор.
Осмысленный. И если...

Не нужен нам берег турецкий,
Как и любой другой.
Лишь бы там жили крепкой,
Большой равноправной семьей!

Своих никогда не бросаем!
Но счастливы будем вдвойне,
Коль разберутся сами,
Не оказавшись в беде.

Н.В.Невесенко

Ужасны звуки вдруг извне
Тревожно в тишине повисли
С каких краев на радость мне
Сюда крадутся чьи-то мысли.

Их тяжесть не по силам телу
Устало брошены одни
Теперь слоняются осиротело
Ко мне зачем-то забрели.

Жрать хотят собаки,
Жрать хотят и кошки.
Я сварил салаки,
И крупы немножко.

Навалил по горку,
У калитки миску.
Но ушла собака,
И убёгла киска...

*******************
Быть место пусто не могло,
Другим животным повезло.
И им не чуждый Божий дар,
У птиц открыт большой базар.

Вознагражден был тем и я,
Чудит орнитология.
Подался видимо в бега,-
Сидел волнистый попугай...

P.S. Я не смог его поймать,
Как бы правильно сказать?
Для него уже свои,-
Взмыли в небо воробьи...

С трудом надевали рейтузы на Таню.
Вот-вот в детский садик за нею придут.
На помощь и нянечку даже позвали.
Ведь добрая няня… Помочь – тут как тут!

Не верилось даже, а всё ж натянули.
И Таня всем стала улыбку дарить.
С улыбкой сказала, едва все вздохнули:
«Малы, потому что, они не мои!»

С таким же трудом, стиснув зубы, вестимо,
Снимали рейтузы улыбке в ответ.
Лишь сняли, по-прежнему невозмутимо,
Открыла всем Таня домашний секрет.

Рейтузы, что сняли -- её брата, Вани.
Улыбку...

Там, ковёр степей без края,
Здесь, гор каменных гряда.
Там, душе земля родная,
Здесь, чужим мне быть всегда.

Там, рождён под майским небом,
Под восточною звездой.
Но доволен жизнью не был,
И ушёл, вслед за мечтой.

За мечтой о мире ярком,
Где довольствия покой.
Где жизнь лёгкая подарком,
И равны, все меж собой.

Кусок хлеба в мире сытом,
Я найдя, жив только им.
Без звезды родной, лишь бытом,
Плохо — небу быть чужим.

Что ж, что сделано — то свято,
Судьбу принял я, но всё ж...

Пока не тронет лапой грусти,
Чужого горя — не поймём.
И даже мысли не допустим,
Что утонуть, мы можем в нём.

Вкус чувства выразить не сможем,
И как бы не были умны.
Лишь испытав на своей коже,
Поймём, боль горя и вины.

Озноб и жар в себе, словами,
Не знавшим их, не описАть.
Лишь пережившие их сами,
Быть может, смогут нас понять.

Но и тогда, у ощущений,
У нас — различная шкала.
И сколько нас есть — столько мнений,
О видах доброго и зла.

Смеялся он, над тем кто плакал,
И...

Я ошибся эпохой, реальностью, телом,
И в чужом Мироздании, жизнь эту должен прожить.
Заниматься пути её, целью и делом,
В бытие человека вместиться и им стать и быть.

Быть не тем что моею, является сутью,
И врастать в то что чуждо, своим естеством.
Задыхаться, стараясь дышать полной грудью,
И чужим став, во времени жить не своём.

А мир бил, за души чужеродность,
В нём другою, была времён суть.
Вечность их — бесконечная плоскость,
И вперёд лишь, возможен в ней путь.

И во сне...