Не бойся облучится

Как странно было встретить,
Любовь свою, что не ждала,
Не думала я, и не гадала,
Что полюблю я вдруг тебя.

В моей ты жизни появился,
Как ураган, как смерч, тайфун,
Перевернул все в одночасье,
Разрушил все и улизнул.

Я не виню тебя за это,
Ведь виновата все же я,
Не надо было торопиться,
А надо было ждать тебя.

Ведь я нарушила то слово,
Однажды данное тебе,
Что я всю жизнь ждать готова,
Когда придешь ты, наконец, ко мне.

Я не считаю нашу встречу роком,
И не виню судьбу...

Когда мне будет 90 лет,
Я расскажу тебе, что я – поэт.
Ну, а сейчас, мне хочется играть
В стихи, любовь, поэзию, кровать…

Ну, а сейчас – я бабочкой на свет,
Или росинкой в голубой рассвет.
Ну, а пока- быть честной не боюсь,
Хотя, быть может, часто тороплюсь.

Я всё попробовать успела в 22.
И не кружится, больше, голова.
Так, что же будет дальше, в 25?
Боюсь, что будет снова, и опять…

Да, я люблю, смеюсь, иду вперед,
И не боюсь попасть в круговорот.
Да, я играю, верю, хохочу...

По Новосибирской вдоль Сенкт-Петербурга...
За узкоколейкой – в рощице просвет...
-- Господа, сходитесь! – И ударил гулко
Выстрел невозвратный – и упал поэт...

Возле тихой рощи катится троллейбус.
Искрами контактов вспыхивает мгла...
Может потому Россия все болеет,
Что она Поэта не уберегла.

Клен осиротелый - поминальной свечкой,
А сентябрьский дождик - по Поэту плач...
В этой тихой роще, здесь, за Черной речкой
Мать-Россию в сердце поразил палач.

В веке-людоеде -- новые...

Если Собака мудра,
Если собака добра,
То и сейчас и потом
Будет ей славно с котом...
Если ж ей кот нехорош --
Есть, мол, и лучше -- так что ж --
Пусть те, другие, коты
Греют собачьи мечты.
Если сердечное "мурр"
Плохо доходит до дур,
Ну, так о ком горевать?
Будем других целовать...

Любчик

А Любчик, кот, мурлычет: «мама!»,
Вполне очетливо притом...
Он мил и ласков, но упрямо,
Когдв чужой приходит в дом,

Подальше прячется... Боится
Ветеринара – обижал:
Уколы делал больно...

Действующие лица:
Партизаны.
Фашисты.
Полицаи.
Разведчик.
Предатель.
Дух хозяина болота.

Действие первое.
Картина первая.

(Поздняя осень. Партизанский лагерь)

Иван:
Шумит суровый брянский лес.
Вот и обрезан мой обрез,
Патрон последний вставлен в дуло.

Радист:
Кажись, фашисты взяли Тулу
И (точка, два тире) Житомир.

Фельдшер:
Начштаба в страшных муках помер,
И остальные тоже мрут.

Политрук (пленному немцу):
Дас ист фашистишен капут
Унд коммунистишен гешлоссен,
Их...

Капитан приказал построенье.
Я оделся и вышел на плац.
«Неужели опять в оцепленье?..» –
думал я, выполняя приказ.
Встал я в строй, про себя проклиная
эту службу собачью свою.
Все твердят, что она неплохая.
Лучше так, чем погибнуть в бою.
Бить старух милицейской дубинкой –
это легче, чем где-то в горах
пробираться заросшей тропинкой
с автоматом в озябших руках,
легче, чем на подлодке томиться
или в танке горячем трястись
на таджикско-афганской границе,
превращаясь в вонючую слизь...

они друзья хотя не виделись ни разу
он говорил ей про любовь она...
моментами боялась вставить фразу
и не хотела верить в то что влюблена
" друзьяя" общались длительное время
и вот в их отношениях произошел разлад
никто не знал, что делать, как мириться
они решили и оставили все так
летели дни недели проходили
он не звонил молчала и она
она его наверное боялась
ведь понимала :жизнь это игра!
когда же вновь они заговорили
он расскащал что думал лишь о ней
что он скучал что был...

Я крошусь на осколки нечисти,
Я боюсь потерять тебя,
Я тону в берегах твоей прелести,
Я боюсь, что это все лишь игра!
Я решаюсь перепрыгнуть обрыв,
Я забыла, что такое риск…
Но пронзает душевный взрыв,
Словно недельного котенка писк!
Двери в прошлое я закрываю,
Не боюсь я его забыть!
И снова из памяти мысли всплывают:
«Неужели он не сможет мне это простить?!»
Я реву навзрыд ночами,
Я хочу и к тебе, и к нему!
Но к нему я хожу лишь снами!
А в реальности рвусь к сердцу твоему!
От...

Я жгу листки своих блокнотов...
Они сгорают без следа,
но из огня мне шепчут что-то,
на крик срываясь иногда.
Ну, вот листок: на нем пометки,
что второпях писал давно,
о напрочь сгинувшей разведке,
ушедшей в ночь под Ведено.
Тому уже три года с гаком,
но дело в людях, не в годах...
Их помнят матери, оплакав,
в далеких русских городах,
да этот листик из блокнота,
что предаю теперь огню.
Другим же помнить неохота -
так я ведь их и не виню...
Я просто жгу свои...

Я не успел погибнуть молодым,
хотя бывали шансы... Да, бывали...
Но не меня обычно убивали -
парней покрепче закаленной стали,
они и уходили в неведомые дали,
а я живой, всего лишь стал седым.

ПР
Да, смерть в бою - она не снайпер ушлый,
ей на прицел не всякие нужны -
разборчиво отстреливает лучших,
одну к одной просеивая души,
которым и при жизни нет цены.

Я молодым погибнуть не успел...
Закон всеобщий тверд и неизменен -
Я смертен, разумеется, я бренен,
но, очевидно, не...