Не бежать впереди лошади

Где вход закрыт для работяг и простаков,
Где тешат взор девицы голые на сцене,
Хромая лошадь истоптала седоков
И погубила в лютой огненной геенне.

Померкли очи, смертным ужасом полны,
Разгульных дней навек исчерпаны лимиты.
И тот еврей, что правил балом сатаны,
Теперь в бегах от разъярившейся Фемиды.

Фемиде той и дела нет до работяг,
Что МИЛЛИОНАМИ на кладбища ложатся.
Тут дело новое – богатеньких гуляк
Сгубила пьянка. Как от гнева удержаться?

«Тандем из Питера» чиновников...

В России – правда – это склока...-
Когда иначе уж нельзя...-
Жить по-другому, всё ж, морока,
вот и приходится – скользя -
в глубины – вовсе – не вникая -
сливать заботы на иных,
уж двадцать лет всё обвиняя,
латая дыры дат былых,
причин же – всуе – избегая,
меж следствий, находя предлог,
чтоб панегирики читая,
трагедий подводить итог,
произнося ( Не небылицы! ),
коль рвутся нити – наяву,
где самолёты – уж не птицы,
а корабли – не на плаву...
Где ожидания несчастий -
уже как норма...

Вечный странник на большой дороге,
Я уйду в неведомую даль:
В мир, где счастье будет — лишь немногим,
Остальным — тревоги и печаль.

Из Страны Мечты в Страну Обмана
Предстоит навеки мне войти...
Я — войду, — но Руны Аримана
Остаются на моём пути.

Кто-то скажет мне, что всё напрасно:
«Что тебе! не хочешь — не иди!»
Я ж, дурак, отвечу: «Жизнь — прекрасна;
То ли ещё будет впереди!»

Я устал уже, но, как ни странно,
Я с дороги не хочу сойти
И иду, а Руны Аримана
Остаются на моём...

Июнь -
Месяц нашей встречи,
Июль -
Вместе каждый вечер,
В любви
Август жаркий,
Все дни -
Как подарки!

ПРИПЕВ:
Первое лето
Нашей любви,
Нету ответа -
Что впереди?
Лето не просим
Дать нам ответ,
Скажет всё осень -
Да или нет...

Июнь -
Столько ожиданий,
Июль -
Счастье от признаний,
И вот
Август сладкий,
Любовь -
Без оглядки!

ПРИПЕВ:
Первое лето
Нашей любви,
Нету ответа -
Что впереди?
Станет зимою
Ясным ответ -
Быть нам с тобою,
Да или нет...

Тепла июльского не стало,
ушла любовь, померкли дни.
Она ему роман читала,
и вместе плакали они.

В хрустальном озере кувшинки
фарфоровые, чашек ряд,
расставлены, как на картинке,
и белизной в ночи горят.

Холодной сделалась солома,
и жёсткой, и, неровен час,
по искривленью небосклона
увидишь, как Сатурн погас.

Вздыхает лошадь, фыркнет, прядет,
хвостом махнёт, чубом кивнёт,
с разлукою душа не сладит,
а сладит, то – переживёт.

Измена сладкая. Крапива.
Другую нынче целовал...

Что будет дальше?
Кто скажет мне?
Нервная рябь воду колышит.
Кому прокричать о том, что хочу?
Кричи, не кричи - никто не услышит.
Будто картонные люди кругом -
Даже в глаза смотреть противно.
Хватит ли сил оживить этот сон?
В сей суете ничего не видно.
Мёда отведав, тошнит от тоски -
Патока сводит оскоминой горло.
Как же раздвинуть эти тиски?
Как же вздохнуть мне грудью полной?

30.05.11

Жонглёр настроек мой хороший.
Он может нежно тон задать.
Ну, и любое настроенье на...

Протяжная сирена, вот финал,
Закончился роман поэта
И на дворе уже шестое лето,
А кто тебя тогда околдовал?
И на ресницах вальс и пляски,
В душе романтика пожар,
И холодно, как на Аляске,
И ты меня тогда очаровал.
Нас не цепями, ни в оковы
На счастье лошади подкову,
Меня глазами целовал…
А я ,как вишня в шоколаде,
Томилась у тебя во рту.
Тогда же танцевал со мной губами,
Сегодня же тебя не узнаю.
Тебе пою, а пожар гаснет.
И в белой пене, будто в раю.
Я маски снова примеряю
Все...

Трудно дышать и не видно от слез:
Берег крутой весь цветами зарос.

Рядом - о рядом - так близко вода;
Пусть и не омут, но все же - беда.

Адски сверкает спокойная синь;
"Речка, прими же, родная. Аминь".

С ведрами баба пойдет той тропой,
Лошади утром все на водопой,

Дедушка сядет на берег удить;
Будет любого мне чем удивить.

Удочку кинет, не молвив словцо,
Выплывет между кувшинок лицо.

Скажет - Русалка, - подумает - свят!
Страшно глаза голубые глядят...

Она сказала: «Он уже уснул!»,—
задернув полог над кроваткой сына,
и верхний свет неловко погасила,
и, съежившись, халат упал на стул.

Мы с ней не говорили про любовь,
Она шептала что-то, чуть картавя,
звук «р», как виноградину, катая
за белою оградою зубов.

«А знаешь: я ведь плюнула давно
на жизнь свою... И вдруг так огорошить!
Мужчина в юбке. Ломовая лошадь.
И вдруг — я снова женщина... Смешно?»

Быть благодарным — это мой был долг.
Ища защиту в беззащитном теле,
зарылся я...

Деревня...
Солнце уж в зените, а я лежу на сеновале.
Камлает ветер на санскрите,
Петух выводит пасторали,
Залаял пёс по кличке Чалый, -
И.... разлетелись сны цветные...
О, как же я по вам скучала, Нью-Васюки мои родные!
Что те постели в гранд отеле?
В холодном саване из шёлка душа заблудится,
А в теле к утру всё ноет. Скользко. Золко.
А тут я нежусь на перинке, ищу глазами тень былого.
И в бликах, и в сухой травинке благословение от Бога.

Вдруг - накатило...