Назвать

Ты бабушкой меня назвал,
А сам - давно уже не мальчик,
По жизни скачешь словно зайчик.
Безумный пляшет карнавал.

Меняя женские сердца
На восхитительные маски,
Ты резво пляшешь без опаски,
В любовь играя без конца.

В толпе стареющих мужчин
Ты чувствуешь себя героем,
Сидящем на высоком троне,
И для печали нет причин.

А женщины текут рекой,
Течение их вдаль уносит,
Никто причалиться не просит.
Твой остров навсегда пустой.

Ты знаешь, что такое счастье?
Скажи, как выглядит оно?
Кто разделил его на части?
И в ком из нас живёт оно?
Что чувствуешь, в мгновенье это,
Когда ты счастьем обречён?
Кого благодарить за это?
А кто и вовсе не причём?
Скажи, каким оно приходит?
Как взаперти, иль птицей вольной?
Я только видел как уходит,
И знаешь, - это очень больно.
За счастьем гонимся порою,
И топчем всех несправедливо.
И только когда станет поздно
Осознаём что натворили.
Мы глупо думаем о счастье,
Фальшивый...

1.
Приют Аэрофлота – Ашхабад!
Единственный в пустыне город-сад!
В два направления летают самолеты:
Рейс из пустыни – в рай, в пустыню – в ад.
2.
Какое ветреное место – Казанджик!
«Котел ветров» гусару голову кружит:
Мал гарнизон, но много в нем красавиц;
Они славянки, и не знают паранджи!
3.
В Теджене пахнут райским садом дыни,
Верблюды древней преисполнены гордыни;
Здесь благосклонна к Их Высочеству – горам,
Ее Величество - бескрайняя пустыня…
4.
Мой милый город, мой родной...

В слова обычные ложатся буквы, строчки,
И так красивы на бумаге, про любовь.
Стихи о лунной, летней, тихой ночке,
О женщине, что до сих пор, волнует кровь.

О поцелуе, где губ касание, не дыша,
Начало лишь внезапного, как молния огня.
О том что годы, всё же тают-тают не спеша,
И пару слов, быть может кто-то скажет про меня.

А я, не ставлю в жизни, длинных запятых,
И ни к чему в моём миру, нелепые кавычки.
Я так же как и Ты, пишу про жизнь обычный стих,
И у меня конечно...

Ты считаешь себя лучше всех,
Только в том ты ошибся жестоко.
Вызывал не восторг ты, а смех,
Шуткой глупой своей, недалёкой.

Ограничен и пуст разум твой,
Пустота станет лишь пустотою.
В ней живёшь ты, любуясь собой,
В себе глупость, назвав чистотою.

Что ж, отчасти ты прав — не отнять,
У тебя то, что ум чист — он пуст.
Лишь к себе, ты любовь можешь знать,
Ты других не испытывал чувств.

Ограничен ты, глуп и спесив,
Но при том, примитивно хитёр.
И начальнику льстишь, угодив,
С...

Трех дочерей имел Вселенный Сатана,
Но кроме трех была еще одна...
Дочь первую за князя выдавал:
-Ты будешь Гордостью-ей Сатана сказал.
-Ты будешь Жадностью, отныне дочь вторая,
Тебя купец богатый в жены взял.
-Ты третья дочь уходишь вдаль,
Ты будешь Завистью!!!
Отныне с этих пор других имен Вам нет!-
Так прозвучал отцовский приговор!
А дочь четвёртую, с горячей пылкой кровью,
Что ближе всех была ему,
Рогатый Сатана в сердцах назвал ее Любовью,
И отдал человечеству всему!!!

Именем Твоим…

Знаю, Именем Твоим будет названа планета!
И зыбучие пески сотрут приметы раненого бытия,
Ведь существование – не для Тебя!
Поменяв субъект и предикат местами,
Нарушаем логику горизонтали,
И, распятые Игрой по вертикали,
Станем для потомков Снами,
Невидимками – для современников,
Как заложники и пленники Луча.
Кодом – для Космической Эпохи,
Для Иисуса же – руками и ногами.
Для Грядущего мы – основание и сваи,
И зерно – для жерновов прошедшего.
Схваченные пустотой...

А по сопкам что то разгулялся Гром!
Как всегда, в природе учинил погром
молнии кидает и хохочет сам,
грохочет колесницей по тёмным небесам,
требует Девицу, хочет танца он,
или всё сожжет здесь угрожает он….

Вышла из избушки, косы распустя,
девушка босая, собою хороша!
Взмахнула рукавами, расшитыми крестом,
юбки подобрала, и ну плясать потом!
Поплыла лебёдушкой, рскинув руки вширь
«Ну, что мне скажешь, Громушка, будет у нас мир?»

«Как ты назвала ласково Громушкой...

На уроках, как всегда,
С Вовочкой – одна беда!
Ведь домашнее заданье
Он не учит никогда!

Всем ответит:«Нет причин,
Чтобы дома я учил,
Если -- в классе познаю…
На вопрос ответ даю!»

«В алфавите – сколько букв?»
Множество поднято рук.
«Пусть нам Вовочка ответит,
Коль он знает всё на свете!»

«Семь!Не трудно посчитать!»
«Как же это понимать?
Перечислить сможешь их?»
В ожиданье класс притих…

Был уверен в правоте
И назвал все буквы те
(Кто бы в этом сомневался?!) --
«А», «Л...

На лугу, у самых гор,
В доме жил хомяк Егор.
Целый день в заботах он,
Время нет ему на сон,
Моет, штопает, стирает,
Грусти он совсем не знает,
Добротой своей слывёт,
Словом грубым не швырнёт.
В дом Егор вселил мышат,
Несказанно был им рад,
Чик и Пик назвал он их,
Стал работать, за троих,
А мышатам трын-трава,
Все деньки для них – халва,
Им бы день-деньской плясать,
Песни петь и сладко спать!
Как-то осенью Егор,
Колоски принёс на двор,
Сунул мышкам их под нос,
И, чуть слышно...