Назначает

Не могу я позволить себе опоздать,
Может это пустить, мою жизнь под откос.
Потому и спешу, и на газ жму опять,
Выбираю свою, из дорожных полос.

Человек часы выдумав, стал их рабом,
Измеряют они, жизни время ему.
И живёт он по ним, на пути, на Земном,
Назначая в минутах, срок действий уму.

Ровно в восемь, начало рабочего дня,
И нельзя опоздать и на пару минут.
Пару ляпов таких — и уволят меня,
А на место моё, враз другого найдут.

И всю жизнь по часам, я живу и бегу,
Словно цель...

От судьбы мне надо аванса,
Заработал своё в ней трудом.
Падал, но всегда сам поднимался,
И своим, жить старался умом.

Не отдам своего, но чужого,
У ослабшего не отберу.
И давая, стремлюсь держать слово,
И сознательно, людям не вру.

Судьбы баловнем не был, но всё же,
Ею не был обижен я и,
Средь таких же как я, в ней прохожих,
Жил не хуже других дни свои.

И одно лишь у Бога — удачи,
И к ней силы, просил я себе.
Чтобы всё, то что Он мне назначил,
Смог прожить я, пройдя по...

***
Пусть век его совсем недолог,
обусловленный дистанцией короткой
этой жизни быстротечной, –

всяк человек и человечен
миром внутренним своим лишь,
обращённым к жизни вечной.


***
Те же реальность и иллюзия,
как данность и мечта,
квадрат и квадратура круга,

подобны в чём-то
параллельным двум мирам,
как бы взаимопроникающим друг друга.


***
Что б на веку своём земном ему
увидеть, испытать ли ни было
назначено судьбою, –

к чему влечётся в этой жизни человек,
как...

Что ж ты ветер завываешь,
Что порывом бьёшь в окно.
Зря страшишь ты, зря пугаешь,
Перерос я, страх давно.

Мне давно уж, всё постыло,
Всё давно уж, всё-равно.
Живу сыто и уныло,
Жизнь как скучное кино.

В ней назначены всем роли,
Мне — никчемная дана.
И не раб, но и не волен,
Живу тихо, я у дна.

Живу тем, что мир предложит,
Без затейливых идей.
Не плохой и не хороший,
Незаметный, средь людей.

Был и клят, и бит, и пуган,
Мне не страшен ветра вой.
Служит он свирепым вьюгам...

Утро добрым не бывает,
По определению.
Если разум возражает,
Тела пробуждению.

Если ждёт день суетою,
Суматошности.
И в нём быть самим собою,
Нет возможности.

Потому что всем играют,
Силы Высшие.
Доли часто назначают,
Опостывшие.

А наивность чувств высоких,
В яви данности.
Разбивает на осколки,
Длань реальности.

Старт даёт дням, приобщая,
К их движению.
Утро — добрым не бывая,
По определению...
Марковцев Ю.

Смотрит в жизнь мою, времени взгляд,
И в нём дымкою тают года.
И уже, не вернуть их назад,
Не коснуться, к их сну никогда.

На странице эпохи событий строка,
В её буквах, чернилами, жизни людей.
О нас всех, ими пишет мистерий рука,
Нам назначив пути и сюжеты ролей.

Без вступлений преамбул, жизнь с первых секунд,
Начинаясь в нас, ими нас суть создаёт.
И бегут в нас года и истории суд,
Приговором в итоге, дней нить оборвёт.

И пытаться не стоит любою ценой,
Жизнь продлить, сколь...

.
От века праотцов святых,
от корня Иафета, Ноя
пришли три брата молодых
искать земли, семьи, покоя.

Два вместе: Сан, Авесхасан
осели на Варяжском море,
а третий (средний) брат Асан
подался в дивное ополье.

Тут русский северо-восток:
в стране лесов, болот, заток
возвысилось плато раздольем.
Полей богатое приволье.

Сужденьем верным дол сухой
был избран местом для селенья –
восстанет СУЖДАЛЬ-град стеной
для жизни, веры, для спасенья…

***
Ключарь Собора Рождества...

Старая старая песня про лето
В растрепанной книжке июльского цвета
Элли бежит на маковом поле
Лев не спасет, людоед не догонит

Старая сказка про Элли и лето
Кирпичи у дороги - желтого цвета
На маковом поле упадешь без силы
Ей так хотелось, чтобы просто любили

Врач поставит диагноз
И леченье назначит
Запретит читать книги
Волноваться и плакать
А Элли бежала к нему
Что есть силы
Она просто хотела
Чтоб ее любили

Врач поставит диагноз
Романтичная глупость
Болезнь как болезнь...

Нужен миру я ещё зачем-то,
Мне того, не отменить никак.
Мне дано, в нём время им и место,
И дорог, и жизни звёздный знак.

И не я, мне назначаю даты,
Мне всему, во всём был дан их срок.
Счастья вкус и вид его оплаты,
И души полёта потолок.

Я запрограмирован был чем-то,
Мне даны параметры и код.
В нём границы и предел запрета,
И масштабы воли и свобод.

Заданы направленность таланта,
Мерность сути и её состав.
Вид грехов и то, что будет свято,
Ума сила, взгляды, вкус и нрав...

Сколько ж было всего, сколько ж было,
Но всё в прошлом, всё в прошлом, всё словно приснилось.
Отгорело в рассветах, в закатах туманом размыло,
Потерялось меж «после» и «до» и навеки забылось.

Измельчит Вечность в пыль, даже горные кряжи,
Переврёт всё молва, превратится в героя злодей.
Нас по времени жизнь, дав нам роли, размажет,
И судьба в них назначит, маршруты и цели путей.

Мы в себе всех вокруг, расставляли нас выше иль ниже,
Или ставили равенства знак, их признав рОвней нам.
А...