Нажива

Голубь - легок и сизокрыл,
Ему взмыть в высоту или броситьтся вниз с карниза
Все равно, что для меня набрать в легкие воздух.
Он знает, что он символ мира и пo-этому
Его здесь никто не тронет.
Даже соседский кот, едва ли лениво зевнет
И посмотрит, разинув скулатый рот,
У кота своих забот невпроворот,
Сытое брюхо от счастья поет,
Что- то в стиле а- ля Rolling Stones.

Что такое ненастье?
Это наверное где- то на краю мира,
Между Южным Уралом и Енисеем,
Где кругом лес...

1
«Вот дядя — Чёртово отродье!
И, всё ж, разврат — его сгубил,
во пьянку вляпавши колодье,
здоровья пыл — вконец добил!
Но сильно как, в нём, святотатство,
«срубить» чтоб, под шумок, богатство,
а на делёж — халявы рой,
головняком мне — в геморрой,
ведь стать сиделкой должен буду,
коль мнение родичей — Закон,
а я, как лох, ну..., дурагон,
но «косяка» - не забуду...
И если «крякнет», в кутерьме,
оставлю всех козлов, в дерьме!»
2
Так зло металось в теле Беса,
кто мчался — словно...

Рвётся в небо словно птица,
Из груди душа опять.
Чтобы в небе раствориться,
Чтоб звездою в небе стать.

Чтобы ложь людей не слышать,
Чтоб сгореть звездой до тла.
Став в огне желаний выше,
В себе сжечь остатки Зла.

А потом назад вернуться,
И Добру здесь помогать.
Чтоб оно смогло проснуться,
И прийти в наш мир опять.

В мир, где правит страсть к наживе,
В мир, где губит брата брат.
В мир, что словно рай красивый,
И безумный словно Ад!

Мир родной, Земля — планета,
Путь свой...

Примерность спросов, высахшей листвы,
Соха траву ласкает нагибаясь,
Там где - то далико в печаль тоски,
Отегощенно вещи одевались,
Когда мы души помищали в них.

А это вовсе о другом рассказ,
Пример обычен, как стремление наживы,
Плантагенеты тащат Валуа,
Кому быть в этом мире родовитым?

У рассудительности выкалать азарт,
Глаза забрать, раскрасив амплуа,
И угощатся мысленным сорбитом,
Щербетом из подсолничных стеблей.

Лучистый перилив, влияньем сферы,
Взять гроздь прочтенного...

Столкнулся я со вздорной, глупой бабой!
На свете самых разных женщин – тьма.
Да, женский пол в каком-то смысле слабый.
А эта блещет слабостью ума!

Как звать её? Она небезымянна.
Хорошее, простое имя Анна.

Ну, а фамилию её не назову.
Врага смертельного иначе наживу.

А впрочем, кажется, и так
Я для неё – смертельный враг!

Чтоб повод не давать к очередной пальбе,
Скажу лишь, что её фамилия – на «Бэ».

Я потому стараюсь быть точней,
Чтоб не подумала другая, что – о ней.

Мне...

Снова мучает распря души,
Закрываю глаза в тишине,
И под вечер в холодной тиши
Что-то дальнее видится мне.

Промелькнет и сокроется лось,
Потревожив кустарник в лесу.
Где-то волк кровью глаз мечет злость,
Рык жестокий роняя в росу.

Шустрый заяц в зеленой глуши
Проскользнет серым комом в кусты,
И по-быстрому мышь пробежит,
Оставляя на почве следы.

Мальчуганы приходят на мель,
Ловят рыбу они налегке —
Семгу, щуку, сига и форель,
В нескончаемой Коле-реке.

А подальше, в...

Задержись, задержись на мгновенье.
Прикоснись и почувствуй немного
Всю пульсацию, сердца биенье
Всё спокойно, не помни былого

Что подскажет тебе твоё сердце,
Мозговые спланируют грани?
Мы с тобою как два иноверца,
Мы с тобою всё время в изъяне.

Мы не верим в привычные нормы
Их привыкли придумывать сами.
Все слова, все подтексты и формы
Всё что сотнями лет наживали

Я не чувствую мыслей тех грани.
Знаю, что повседневность излечит
Может где то она и поранит
Ну, уж точно уж, не...

Какие мы сладкие слышим слова!
Старается власть неустанно.
Но «сколько ни говори «халва»,
Сладко во рту не станет»!

Едва ль не в отчаяние нас поверг
Наживу почуявший Вексельберг.
Одно лишь волнует богатых:
Какие им будут откаты?

Советской науки осколки
Остались ещё кое-где.
А власть всё твердит о Сколково.
Россия – в великой беде!

Не думай, что порядочность мешает
Иди с ней напролом, как флаг неси,
Знай: в том пути Сам Бог сопровождает,
Иди с Отцом, молись Ему, проси.
Там, где порядочность, там правда, неизменно,
Там чистота всех помыслов и чувств,
Там, где порядочность, там мир земной нетленный,
Но там, где ложь, там мир духовно пуст.
Не просто быть лишь Богом вдохновенным,
Не просто становиться против Зла,
Не просто быть и твердым, и смиренным,
Не просто Зло сжигать собой до тла.
И будут руки бить и...

Это стадное чувство толпы,
В безнаказанность дикая вера,
До последней низводит черты,
Чтобы зло сотвор'ять без предела.

Буйство тупости вдруг плесканёт,
И толпа всё сметёт стервен'ело,
И не каждый в тот миг сознаёт,
Что его загоняют умело.

Всё, что гадкое есть в глубине,
Прикрываясь толпой, повылазит.
И в дальнейшем, спокойно вполне,
Твою душу испачкает грязью.

В гадкой зависти к счастью других,
Изведёшь себя злобною местью.
Не займёшь тем веселья у них,
И не будешь ты...