Найдя

Ветер вольных полей,
Дышал свежестью рос.
Он меня был сильней,
И в чужой край унёс.

И осенней тропой,
Я на Запад ушёл.
Мимо песни родной,
Мимо мне родных сёл.

Только компас души,
Звал меня на Восток.
А я глупый спешил,
Шёл ему поперёк.

И найдя сытый быт,
Я утратил покой.
Во мне сердце болит,
Ум в раздоре с душой.

Задохнусь в тишине,
Тьмой осенних ночей.
Помоги вдохом мне,
Ветер вольных полей.
Марковцев Ю.

И всё же есть Господь на свете,
И всем воздастся за своё.
И каждый, Высший Суд свой встретит,
В себе, за жизни бытиё.

Нет, Бог не мститель и нас судит,
В нас наше «Я» когда вернут,
Нам то, что дали мы им, люди,
Разрушив в душах нам уют.

Людей суд можно обмануть,
Искусcной, подтасовкой фактов.
Но наше всё вернёт нам Путь,
Найдя с чем жил, за тайной спрятав.

Себе всегда мы оправданье,
Всё объяснив в себе, найдём.
Но совесть даст миг покаянья,
Всё наше, показав нам в нём.

И...

Что нашёл — неуспех иль удача,
Не случайно меня отыскал.
Мирозданию нужно так значит,
Чтобы именно их я узнал.

Худа нет без Добра — себя этим,
Утешаю найдя неуспех.
Было, есть и так будет на свете:
Невозможен в нём путь без помех.

Невозможен, но в нём я до сроку,
Не погибну от раны в пути.
Жизнь иной раз побьёт нас жестоко,
Без потерь, нам её не пройти.

Ну а коли убьёт насмерть рана,
Значит — быть перестал нужным я.
Значит кончился путь свыше данный,
А с ним, линия жизни моя...

Где-то в глуши Кощеевой проживала мастерица волшебница.
Была и внешне красавицей, и очень мудрой та девица.
Кащей осерчал на красавицу, обернул лягушкой болотною,
Дал срок ей, чтобы исправиться, прикрыв суть шкурой животною.
Но как не хотел Кощеюшка, а силы у зла не всесильные,
Все планы иначит Долюшка, по-своему жизнью ведая.
Повстречался Царевич с лягушкою, пустив стрелу залётную.
Она прилетела пташкою, найдя Василису Премудрую.
По велению царя-батюшки, Царевич венчался с лягушкою...

Там, ковёр степей без края,
Здесь, гор каменных гряда.
Там, душе земля родная,
Здесь, чужим мне быть всегда.

Там, рождён под майским небом,
Под восточною звездой.
Но доволен жизнью не был,
И ушёл, вслед за мечтой.

За мечтой о мире ярком,
Где довольствия покой.
Где жизнь лёгкая подарком,
И равны, все меж собой.

Кусок хлеба в мире сытом,
Я найдя, жив только им.
Без звезды родной, лишь бытом,
Плохо — небу быть чужим.

Что ж, что сделано — то свято,
Судьбу принял я, но всё ж...

Когда во мне, не станет больше лета,
И всё тепло, остудят холода.
Я в солнце поднимусь по лучу света,
И в нём сгорев, останусь навсегда.

И из него, его тепла частицей,
Я на Земли мир, погляжу опять.
И средь людей, найдя родные лица,
Тепло и свет, им буду отдавать.

А если так получится, что лето,
Во мне остудит, ночь прохладной мглой.
Не прокляну, судьбу я и за это,
Мне лучик света, будет дан звездой.

И по нему я в небо, но ночное,
Уйду и стану, частью той звезды.
И в спящий...

В мыслях лабиринте,
Из себя к себе.
Я пытаюсь выйти,
Сам с собой в борьбе.

Потерялся в думах,
Заплутал меж слов.
В буквах их и звуках,
Нить найдя стихов.

И в них растворяясь,
Без остатка — весь.
Жизнь понять пытаясь,
Ею живу здесь.

Но пока я в мыслях,
Был с собой в войне.
Мир лишил жизнь смысла,
Сжав меня извне.

В мыслях лабиринте,
Из себя к себе.
Я сквозь боль событий,
Рвусь назло судьбе...
Марковцев Ю.

Ковшом небесным лунный свет черпая,

На землю ночь приходит золотая.

И в бесконечности себя найдя,

Вновь возрождается душа.

© Copyright: Надежда Мунцева, 2020
Свидетельство о публикации №120100107573

(30.11.94)

О, Господи, о, Господи,
Я – Твой!
Раскрой цветок
Души моей зачахшей.
Пусть станет чашей
Радости щемящей
От близости к Тебе.
О, Господи, я – Твой!
Я – Твой от клетки
И до жара сердца.
Я – Твой и в мысли,
И в поступке, и в судьбе.
О, Господи, я – Твой,
И никуда не деться
Мне от Тебя
На горестной Земле.
***

Судьба моя о, Господи, есть Ты,
И никакой другой судьбы не надо.
О, Господи, – любовь моя, отрада,
Единственный, вместивший целый мир.
Мир сотворивший...

Все, грехи когда-то делали,
Всем нам, есть что предъявить.
И пушистыми и белыми,
Можем мы, лишь внешне быть.

И в чужом шкафу скелета,
Не старайся отыскать.
Ведь по темечку за это,
Могут больно настучать.

Иль, того намного хуже,
Рыть начнут в твоих шкафах.
И найдя скелет разрушат,
Жизнь твою, за грех в делах.

Мир земной несовершенен,
Абсолюта, нет ни в чём.
И в нём святость намерений,
Может стать в грехи путём.

И судимы будут сами,
Все спешившие судить.
Все, равны пред...