Наверно герой

Кто не помнит как солдат,
Вдруг попал в ужасный Ад,
Вот ведь странно,что потом,
Он вернулся в отчий дом.
К тому времени в стране,
Позабыли о войне,
Там он стойко воевал,
Жаль,что смертью храбрых пал.
За грехи ему увы,
Путь в хозяйство Сатаны,
Но решили там в Аду,
Взяли парня на беду,

Не нашлось ему там места,
От людишек больно тесно.
Вот уже он в нашем мире,
Прописался на стихире....

Вот и прибыл наш солдат,
Я ж,читатель,только рад.
Пусть великий наш Герой,
Заработает...

Конюшни некто тут собрался очищать,
Смешно ребята,Гений наш,боец опять,
Ему бы нам теперь спасибочки сказать,
Но он,увы,с себя не хочет начинать.

Да,спрятался чистюля наш за маску,
Хотя по жизни он трусливый воробей,
Надел на голову пустую,каску,
И так стращает Вас порядочных людей.

Ох,напугалась страшно вся "стихира",
Герой Отчизны снова на своем коне,
Ему подвластны все законы Мира,
Хотя сидит он с перепугу на толчке.

Великий Рыцарь-некто, ты меня прости,
Но лист бумаги...

Алеет яростью закат,
С востока тучи набегают,
И слезы боли быстро тают.
Спасенья берег чуть покат,
А ноги гнутся, встать мешают,
А шансы тают… Шансы тают!
И крик ворон преследует тебя,
Желанья нет остановиться,
Лишь только бы сейчас отбиться,
А то преследуют бомбя…
А жизнь, как яркая цветная птица,
Перед глазами вьет частицы,
Частицы радостных мгновений.
Частицы солнца и семьи,
Любви последней и скамьи,
Где было море вдохновений,
И много бурной и большой любви…
Теперь же сам ты...

Был первобытнообщинный строй
нелегким испытанием -
каждый в роду был герой
в схватке с голоданием.
Тигру саблезубую шпыняя
и медведей с пещер,
вели борьбу за выживание,
оберегая дщерь!
Поели люди всех мамонтов,
прогнали гривастых львов,
изжили и каннибалов
и ... приручили козлов
Руководили процессом
жрецы и вожди племен -
важные мордами и весом
и каждый из них был умен! -
Были средь них густобровые,
были ... и без волос ...
Руководители были толковые...

Где грань уродства с красотой?
И совместимость меж собой?
Не так уж важно милый друг,
В каком обличие недуг.

И красота была ужасна,
Уродство быложе прекрасно.
От красоты бывает боль,
И реки крови под горой.

А иногда и раб презренный,
Спасает люд порою скверный.
В легенды входит как герой,
О нём и песнь поют порой.

Вот так мои друзья бывает,
И грань сию века стерают.
Краса лежит у нас в душе,
А с виду это лиш клише...

И вот настал момент, когда я понял,
Что не о чем с тобою говорить.
Над головой мечту свою я поднял
И бросил наземь, разрывая нить,
И разрушая связь двух очень разных,
Случайно вместе спаянных существ.
Что значили мои скупые фразы?
Зачем подал тебе призывный жест?!
Союз наш странный был не без огреха.
Нелепым мне казался жизни пир.
Я расколол как скорлупу ореха
И растоптал ногами целый Мир.
Погиб герой. Упала книга с полки.
И героини сомкнуты уста,
Но воедино я собрал осколки...

НЕВЕСОМОСТЬ

через сто лет
будет весна и осень
в мире где нас не будет
уже
несуществование
это так
легко легко легко
невесомость



ЖИВУЩИЕ В ШКАФАХ

мы живем в шкафах
нас мало кто понимает
но понимают лишь те
кто тоже живет в шкафах
ведь внутри шкафов
особое пространство
ты слышишь гул слов
ты слышишь мысли тех
кто живет в шкафах



ЗАПАХ ТЕПЛА

глаголы затеяли войну
а город-шизофреник
расстреливал поцелуями
наугад лотерейные лбы
улыбающиеся обещания
вращают...

Я высох изнутри,
Душа пуста
И одиночества шаги
Всю жизнь преследуют меня

Я умирал шесть тысяч раз
И вновь зачем-то здесь
На обозренье сотням глаз,
Увы, я пешка, но не ферзь

Любовью проклятый герой
Гниением сердца обречённый,
Мечта: на веки обрести покой,
Покой, но с меткой кровью окропленной.

Гаврила парень был здоровый,
Он часто лихо песню напевал,
Его кулак почти пудовый,
Бывало чью-то рожу задевал.

Хотя служил назло народу,
Он мать Россию так любил,
Что морду как-то немцев взводу,
Взял просто так да и набил!

Однако мудрые вопросы
Гаврилу мучили всегда
И начались тогда допросы
Подумалось , да не беда....

Увы, тут начиналась ссылок чехорда.
Погиб Герой. Так кончились его года!

Я не знаю, помнишь или нет...
Милая, любимая до боли,
До сих пор храню я твой портрет,
Нарисованный ещё когда-то в школе.

Я тогда писал лишь про любовь
Был художник из меня неважный,
А сегодня чаще, вновь и вновь
Я смотрю на этот холст бумажный,

На бровей, с изгибом тонким нить,
На весёлый взор неуловимый;
На уста, умеющие льстить,
Но не разу не сказавшие: «любимый».

Я не первый, кто пришёл в твой дом.
Каждый уходил своей дорогой.
Глупо говорить сейчас о том,
Что тебя считал...