Настоящая американка

Видать перевелись, настоящие казаки!
Коль казачки на лошадях сами в степи…
Коров стерегут не сдаются родные!
Где же наши, бывалые казаки удалые?

Которые трудились и в полях, и степи…
Скотину всегда… веками сами стерегли!
Убирали, навоз вывозили и кормили…
Казачки лишь коров три раза доили.

Как жизнь поменялась на родном Дону!
Коль казачка полностью потянулась к ярму…
От тяжкого труда быки в ярме подыхали!
Может случиться и казачки отойдут в дали.

***
По-настоящему достойный человек,
что нипочём не уподобится в руках
чужих простой марионетке или пешке,

помимо прочего всего, значения не придаёт
со стороны иных завистливых людей
ни оговорам, ни насмешке.


***
Не справедливой ли вполне
по отношению к нему
и вправду кажется бесстрастная судьба,

намеренно лишая главного –
а именно: достоинства, –
смирившегося с жребием раба.


***
Взрывного нрава человеку,
право, в каждом частном случае
едва ли стоит слишком доверять...

Я жить не хочу настоящим,
Ни видеть совсем ничего,
Не слышать мотор самолёта под ухом,
Дожащими руками нести мёртвую сестру.

Я не хочу. Не хочу не хочу
Я разрухи, не хочу видеть тьму,
Убей меня и пусть я умру,
Что бы не видеть кровавые руки.

Если воды, то полный кувшин,
Аршин, на паперти, тени пол-
Ные карманы, обманы терно-
Вника, новинка, жвачка, и тебе
Целая пачка, кунжута, брутто,
И Его лихва, вата на палочке.

Судьба его лупила.
Судьба его ломала.
Он не был парнем милым.
Он не был славным малым.

И не терпел удары
И отвечал жестоко.
Не ждал от жизни дара.
Не покорился року.

Безногий от рожденья,
А не был инвалидом.
Активен. Весь в движеньи.
Пусть слаб и хрупок с виду,

Но духом твёрже стали.
Как танк катился к цели.
И покорялись дали,
Дворцы и цитадели.

Отпущу из себя время прошлое,
Но запомню его дней мотив.
В сумУ памяти только хорошее,
Положу, для души сохранив.

И когда грустно до невозможного,
Станет сердцу от тягот мирских.
Я из памяти, в том что отложено,
Возьму добрую силу для них.

Я конечно не стану моложе,
Только раз, юнность телу дана.
Но мне память о добром поможет,
Веру в счастье, разбудит она.

В прошлом наша опора, фундамент,
Без него невозможно сейчас.
Лишь ничем, пустоты семя станет,
В пустоте, пустотой...

- Мир - иллюзия сплошная.
Нету ни черта вовне.
Потому я твердо знаю:
Жизнь идет лишь в болтовне.

Где ты - неведомо.
Кто ты - незнаемо.
Нитью опоясанная - не теряемая,
В лабиринтах реальности - настоящая.

Расползаются пред очами пятна - пропасти.
Удержу тебя на краю нотой верности.
Только не смотри в узоры млечности - миражи.
Целую тебя лентами цветной мечты.

Вместе идём - неведомые.
Мы родные с тобой - незнаемые,
Сердцем идем по нехоженному.
Время прожить лабиринтное
нам дано в мечте одной - навстречу.

Я настоящее своё воспринимаю,
Как неизбежное стремление идти.
Весна закончится, как прежде, тёплым маем,
А значит, дальше будет с летом по пути.
Под звёздным небом земляничная поляна -
Простор для блюза под гитару у костра.
Я от мелодии такой невольно пьяный,
И восходящая луна мне как сестра.

Походы летние особый вид досуга,
Наедине с природой чистится душа.
Гитара верная не бросит, как подруга,
Ей для гармонии хватает шалаша.
Жаль только лето вечным вовсе не бывает,
Пусть блюз...

Я не знаю, как остальные,
но я чувствую жесточайшую
не по прошлому ностальгию —
ностальгию по настоящему.

Будто послушник хочет к господу,
ну а доступ лишь к настоятелю —
так и я умоляю доступа
без посредников к настоящему.

Будто сделал я что-то чуждое,
или даже не я — другие.
Упаду на поляну — чувствую
по живой земле ностальгию.

Нас с тобой никто не расколет.
Но когда тебя обнимаю —
обнимаю с такой тоскою,
будто кто-то тебя отнимает.

Одиночества не искупит
в сад...