Наскальная живопись

Тот художник, кто в надежде
У мольберта, как во сне,
Может холст он как и прежде,
Пачкать кистью, что в руке.

Мажет может без успеха,
Впавший в творческий экстаз,
Вдохновенье для потехи,
Посещает и не раз.

Свеча оплавлена, бела,
И ночь обрамлена была
Окном с облупленною рамой;
Картина красками бедна.
Художник умер, а она
Стоит, поставленная прямо.

Художник, видно, тосковал,
Топил очаг, дрова таскал,
А всё зима не проходила,
Была канва, как снег, бела,
Тоска черна, как ночь, была,
Чудил ум, и свеча чадила.

И краски толстые мазки,
Как снег ложатся на виски,
Не зимний - тот что не растает;
Шершавых кистей немота,
И нищета, и темнота
Но поздно - хорошо! - светает.

Зима проходит...

Когда тоска тебя всего пронижет,
На выставку сходи и посмотри,
Как на картинах гения Куинджи
Подсвечены берёзы изнутри,

Как лунный фосфор льётся из полотен,
И кажется, что движется река;
Сквозь сумрак ночи, что так груб и плотен,
Луна горит подобьем ночника.

Картины свет сияет и струится,
И отступает чинно темнота;
И кажется, людей светлеют лица,
Что глаз не отрывают от холста.

Искусству применение найдётся
За высший смысл, воспетый хором лир:
Пусть свет души сквозь сумрак...

Я Вас пишу и боле не спеша,
Пишу портрет. О! Как Вы хороша.
С тобой мне быть на ты или на Вы,
Что я ещё могу сказать? Увы,
Теперь всё будет в Вашей воле,
Изображение лица в приколе,
Улыбка до ушей и блеск в глазах,
И многое ещё на тормозах.
Красивы Вы и эта поза,
Что позади цветущей белой розы,
В Вас выдаёт любви нетронутость,
Хотя и испытать Вам довелось,
Немало, что теперь достало,
И эту Вашу, явно видно грусть,
Во взгляде на меня с презрением,
Увидите в моём произведении.
В...

***

Уходит осень. Дождиком ненастье
С утра полощет целый день окно -
Два жёлудя, браслетом на запястье,
В бокале - подогретое вино...

Наступит вскоре снежное уныние,
Мы накануне ноября заката -
С машины по утрам счищаю иней,
В сердцах ругнув его словечком мата...

Ноябрь смыл пыл шафрановой листвы,
Трясутся гневно влажные осины,
Янтарной не признать теперь Литвы,
Цвета пожухли красочной картины...

Бесславно пала живопись убранства,
Оставив только память на холсте -
Сезонов...

Холст загрунтован, кисти готовы,
Углём нарисован сюжет,
Дальше сложнее, синтагма в основе,
Очень  красивый букет.
Жизнь так прекрасна, выбраны краски,
Нужно смешать на пластине,
И в подмалёвке, эскиза завязке,
Классно писать на картине.

Тень фиолета, что от букета,
Выпала и натюрморт,
Общим рисунком, в солнечном свете,
Радужный в цвете аккорд.
Единодушно, все в интернете,
Ценностный ставят рекорд.

Я  вернулся.  Слава  Богу.

В  круговерти  жизни   не   иссяк.

Старый  дом березки  хороводят.

Покосился  у  двери  косяк.

     Сколько  лет  похмельем  сумасбродным

     Утолял  души   своей  капризы,

     Все  искал  Жар-Птицу,  но  невольно

     Вспоминал  мещерские   зарницы.

Ты  ждала.   Метели  злые

Кликали  беду:   все  нет   письма...

Сердце  материнское   изнылось.

Каждый  день  и  каждый  час  ждала.

     Обниму   за   плечи...     Не   кори...

Не всем, увы, друзья дано,
Писать красивое панно,
Создать портрет на полотне,
Добавив тени в белизне,
Сюжет в картине заодно,
Чтоб всем понравилось оно.
Но каждый может быть вчерне,
С профессионалом наравне,
Где силуэт, в ком так смешно,
Рисунком не завершено,
Разляпистое в ширине.
Шедевр повесить на стене,
Где модерново и умно,
В багет оформлено дерьмо.

Он знает, что зимой белым бело,
Все краски снегом белым замело,
Белесым стал полей и рек ковёр,
Заиндевел лазурный лёд озёр.

Но краски на палитре он развёл,
И на свою картину все извёл,
Раскрашена картина вся сполна,
На ней красуется его зима.

Любуется оттенками народ,
Абстракцией картину он зовёт,
Художник никудышный и плохой,
Есть оправдание-полуслепой.

Она просила написать её портрет,
Хотя та просьба так, ну как бы между прочим,
Но я не смог тогда сказать ей слово нет,
Писал по памяти красивый образ очень.
При этом тонус мой активно подогрет,
И я на женщин в творчестве сосредоточен.