Нашла

Мы труп нашли в канаве за цистерной.
Неясный силуэт лежал, жена споткнулась
О него и ойкнула: «Каряга!»
По трассе ездили, как и положено,
В жестянках спрятанные люди,
А тут такое безобразье – тунеядствующий организм,
От жизни отрешенный, квант мысли выпорхнувший в небо.
Но кто ж его прикокнул? Может импульс
Чрезмерной старости его настиг,
Или болячка злобная беднягу доконала?
Валяется бесхозно… А пошарить б по кармашкам!
Да неудобно – жена таки… Она носком туфли
Слегка трупешник...

Людей много разных я видел
По жизни своей молодой,
Кого как – любил, ненавидел,
Но это – до встречи с тобой!

Когда же тебя повстречал я
На стыке двух схожих дорог,
Тогда я достигнул Причала,
Подумав, быть может он тот?

Тот самый Душевный Причал,
Какой я искал столько лет,
Который ты тоже искала,
Так может он тот? Где ответ…

Причал, на котором найдется
Всего лишь то парочка бухт,
Причал, на котором сойдутся
Друг с другом лишь парочка душ…

Так может его и нашли мы,
Тот...

Топ, топ, топотушки.
Скачет бантик на макушке.
Платье облачком кружит-
Наша Варенька бежит

По дорожке между сосен,
Там, где бродит тихо осень.
По желтеющей траве
На площадку к детворе...

Шум и гам, и звонкий смех-
Много там нашлось утех...

Вдруг, раздался громкий плач-
Уронили дети мяч.
Пес-Барбос его поймал
И на части разорвал.

Все расстроились с начала,
Ну, а Оленькина мама,
Это горе поняла
И другой мяч им дала.

Пса-Барбоса наказали,
На верёвку привязали.
Чтоб не...

Жестокий рок. Тяжёлая утрата.
Ушёл пророк до срока в невозврат.
Кто виноват? Да это ж мы, ребята,
локтями Землю двигали назад.

Валили на него мешки с размаху.
Нашёлся, пахарь. Так давай теперь вези!
Тем более что парень ты «рубаха»,
и прёшь, как трактор, по любой грязи.

Что? Тянешь? Так давай ещё навалим!
Мы посидим, а ты давай паши!..

Пророк теперь стоит на пьедестале,
а мы меняем души на гроши.



«ВСЁ НЕ ТАК….» ++

«Все не так…» - эта фраза, как плетка,
обожгла...

Бог был милостив к нам: преподал нам уроки.
Он от нас же самих нас пытался спасти.
Исполнители воли Господней – пророки
становились преградой у нас на пути.
Мы всё время идём по пути суицида,
так что гибели нам избежать не дано.
На Адама и Еву не держим обиды
и ведём себя так, будто нам всё равно,
когда кончится всё, когда выйдут все сроки –
те, что Бог нам отмерил в начале времён.
Мы забыли про то, как явились пророки
и продлили агонию наших племён.
Самых первых из них матерьяльною...

Я больше не пишу стихи,
Исчезли мысли и желанье.
И больше нет во мне любви,
И нет надежд на пониманье.

О том, что можно все вернуть,
С тобой мы даже не гадали.
Друг друга не смогли понять,
Так счастья мы и не узнали.

В любовь поверить не смогли,
Хоть и совсем не изменились.
С тобою путь свой не нашли,
И радости не удивились.

Но странно так в моей груди,
Болит, и не могу поверить.
И вновь пишу тебе стихи,
И вновь судьбе хочу я верить.

В мире столько интересного постоянно происходит.
Жизнь нисколечко не пресная. Непрерывно колобродит.
В недра мировой политики (бедный, ко всему привык)
Проникает аналитиков тренированный язык.

"Положение ужасное." Диктор лает - ветер носит.
Кризис - рыба, типа красная. Журналист филе лососит.
Сколько их в филелососинге кто призвание нашли.
(А хотелось в баблокосинге.) И в анналы не вошли.

И в порочной бесконечности лижут общие места.
А душе, ей нужно вечности. Где покой и красота...

Расставлены все точки, запятые,
закончился короткий наш роман,
но, как и раньше, мы с тобой чужие,
хотя, наверно, это все – обман.

Мы потерять сумели как-то странно
то, что с таким трудом нашли с тобой:
мы вместе к счастью шли, но вдруг нежданно,
забыли, что повенчаны судьбой...

Куда пропало наше пониманье,
а без него мы стали далеки,
и от того все сроки ожиданья
умчались прочь от нас, как чужаки.

Так почему в груди непостижимо
вершит расправу совесть, не тая...

В лавчонке по сбыту пустого товара
Кассирша в платке мусульманском по бровь.
-- Красавица, как тебя кличут?
-- Севара! –
А имя ее означает «Любовь».

Меня покачнуло, как после удара.
Неужто потеряннная здесь нашлась
Любовь? Пусть в платке мусульманском – Севара.
Неужто судьба, наигравшись, сдалась?

А взгляд у Севары открытый, лучистый,
А голос веселый и без хитрецы.
В смущении странном стою, неречистый/
Едва ли запишегь меня в удальцы,

Каким был давно, в молодецком начале...

В дорогу... Надежда, веди!
Оставшиеся, поднимите
Бокалы за тех, кто в пути...
И ждите. Молитесь и ждите...

Ян Налепка

Летят года над тихой Садгорой...
На кладбище среди мещан окрестных
Лежит, дождем оплаканный, Герой
Советского Союза – не из местных...

Ян Налепка – словацкий капитан,
А ранее – учитель в школе сельской...
Смерть на войне гуляет по пятам...
Он, мертвый, горд: от пули пал немецкой.

И это означает, что врагу
Не шестерил, не заключал с ним сделку....
В упор...