Наши дети

За новой наблюдает секретаршей
Директор, просто глаз не оторвёт.
Что в мыслях у него, представить страшно,
Начальник кадров лишь его поймёт.

К нему он очень низко наклонился
И шепчет в ухо - "Четверо детей..."
- "Как, у такой молоденькой девицы?
По виду двадцати не будет ей!"

Начальник кадров, тоже не святоша,
Директору напомнил, Ловелас:
- "Да, четверо детей, прекрасных крошек,
Но не у секретарши, а у вас".

Остепенил начальника недаром,
Что речь здесь о морали - не скажи...

Милая Россия, что у нас творится?
И как можно так сильно распуститься...
Что народ совсем... греха здесь не боится
И к нормальной жизни больше не стремится...
До чего народ русский довели?
Стали все здесь злые,
Психически больные,
Кто-то сам повесится
Бывает и застрелится...
Либо на гулянке сильно кто напьётся
И на нож своего друга в компании нарвётся...
Раньше жили бедно
Но жили завсегда радостно...
Создавали семьи...
Рожали и растили своих детей в любви...
Сейчас живут...

Это вовсе не ребёнок...
серый, маленький крысёнок.
Хочет он сказать два слова,
как обидел его Вова:

"Невоспитанный мальчишка,
распустился, даже слишком!
Я же, очень симпатичный
и товарищ я отличный.

Он поднял меня за хвостик,
захрустели мои кости...
Я ж, крысёнок не подвальный,
а домашний, идеальный.

На полу стоит мне миска,
а хозяюшка Лариска
любит, холит и лелеет,
молока мне не жалеет.

Мамы, папы, вы простите,
за детишками смотрите.
Расскажите детям сказку -
всё...

Как природа, сложный выполнив заказ,
Расслабляется на детях гениев
И штампует словно ширпотреб всех нас,
Так и Господу всё делать всякий раз
Руки не доходят или лень ему.

Взгляд свой бросив на людскую кутерьму,
Выберет Он самого достойного,
От себя пошлёт кого-нибудь к нему
С разъяснением, как жить нам по уму,
А не просто всё лепить от вольного.

Божий человек, услышав свыше глас,
Обнаружит редкое старание
Послушанья крест нести не напоказ,
А с детьми ему, как большинству из нас...

Для Бога нет чужих детей,
Чужих родителей и судеб.
Хоть не приемлют мысли сей,
Он их за это не осудит.

Обиду держат на Него,
Мол, то не дал, иль отнял что-то.
Не видят счастья своего,
Слезами застилая очи.

Нет зла, которое вовн'е.
Есть зло, что в помыслах сокр'ылось
И, подтолкнув тебя к войне,
Твоей же смертью насладилось.

Межой деля своих – чужих,
Грех смертный снова повторяешь,
Свой круг бездарно тем вершишь,
Огонь войны лишь раздуваешь.

И в том огне сгоришь и ты,
И...

Пусть черствые сердца оттают в мире этом,
Подарит сказку пусть Рождественская ночь,
Не надо каждому быть в суете поэтом,
Чтобы спасти от смерти сына или дочь.

Чужих детей, по правде, в жизни не бывает,
Бывают только жадность душ и сухость фраз:
«Мне некогда, нет денег…» - так бывает?
А лучик жизни в детском сердце уж угас…

Как быть? Пройти? Остаться равнодушным?
Или попробовать помочь хоть чем-нибудь?
Но это же прекрасно - быть всем нужным,
Смысл обретёт и ясность грешный путь...

Давайте Мир подарим детям
Без злобы, зависти и боли.
Пусть им по жизни солнце светит,
И будь на то Господня воля.

что детям оставим?..
имя...
остальное добудут сами

Мне пришлось идти одной
вечером лесной тропой.
Звёзды сказочно мигали,
след горящий оставляли,
а щекастая луна
Улыбалась мне сполна.
На душе повеселело,
страх прошёл, пошла я смело.
Шорохи, ночные крики
сказкой веяли безликой.
К тайнам – тайн, чуду - чудес
появился интерес.
Тут и полночь наступила.
Что за напасть? Что за диво?
Сразу всё ожило вдруг:
Говор, вздох, топот вокруг
и рыданья с диким смехом
повторились жутким эхом!
Слышу голос странный я:
«Тётя Света, съешь меня...

Не подрезайте детям крылья,
Когда Вы высоты боитесь,
Связав иллюзией бессилия
За то, что в небо не стремитесь

Им Ваши страхи неизвестны -
Они всегда летать умели.
А опасения уместны,
Когда все перья облетели:

Залюбовавшись небесами
И ослепленные полетом,
Вы страх в себе родили сами -
Не долететь к таким высотам

Из поколения в поколение,
Ощупав крылья осторожно,
Впускаем робко мы сомнение:
А если всё это - возможно?

Ведь, прежде чем поверить свято
Гнезда бескрылому покою...